Статья: Ален Дандес "О слонофантазиях и слоноциде"

Ассоциацию негра со слоном подтверждает и тот факт, что со­держание многих анекдотов очевидным образом связано с цветом. В целом ряде ранних текстов речь идет о цвете слона:

32.  Почему слоны серые?

Так их можно отличить от синих птиц [bluebirds] (красных птиц [redbirds],

ежевики [blackberries]).

Но тогда слон начал красить одежду в разные цвета, чтобы замас­кироваться и стать незаметным:

33.  Почему слоны носят зеленые теннисные тапочки? Чтобы прятаться в высокой траве.

Значит ли это, что слон, как и чернокожие, согласно еще одному распространенному мнению, надеется слиться с окружающей средой и остаться незамеченным, если он поменяет окраску? В таком случае обращение к цвету в анекдотах о слонах может отражать общест­венное отношение к негру как к «цветному» ("colored man" or "man

of color")13.

Предположительная ассоциация негра со слоном была бы малоубе­дительна, если бы анекдоты о слонах представляли собой изолирован­ный феномен. Однако они лишь часть широко распространившегося

13 Возможно, что, с точки зрения белого человека, за абсурдной попыткой слона скрыть свои истинные природу и цвет, надев человеческую обувь той или иной окра­ски, стоит то же, что, по мнению некоторых белых, стоит за стремлением негров пере­нять статусную символику белой культуры и манеру одеваться. Однако даже при всем желании не выделяться по цвету негр не может скрыть цвет кожи, вне зависимости от одежды или имущества. Слон всегда остается слоном, несмотря на цвет его кроссо­вок или педикюра, точно так же невозможно заблуждаться по поводу идентичности чернокожего. В этом смысле показателен следующий текст, проливающий свет на сте­реотипные представления белых о неграх: Why did the elephant sit on the marshmallow? Because he didn't want to fall in the cocoa. «Почему слон сел на зефир? Потому что он не хотел свалиться в какао». Можно рассматривать это как свидетельство «белой» уверенности, что слон (негр) предпочел бы осторожно сидеть на малюсеньком белом и «безопасном» зефире, чем свалиться вниз и оказаться погруженным в куда боль­шую массу коричневого какао. Следует добавить, что, если наша гипотеза слон = негр верна, то словесная игра с «цветом» в анекдотах о слонах близка тому типу каламбу­ров, который нередко присутствует в снах. Кроме того, цикл загадок grape-banana-plum «виноградина-банан-слива», который появился вслед за анекдотами о слонах, был в равной мере кастрационным и еще более подчеркнуто использовал цветовые опи­сания.

133

современного увлечения анекдотами-загадками, в том числе и описа тельными загадками, в которых перечисляются цвета, имеющие прямое отношение к чернокожим. Первые из этих «цветных» загадок высмеивали известных чернокожих:

34.  What's black and catches flies?

Willie Mays (Negro centerfielder of the San Francisco Giants).

Что это: черное и ловит мух/мячи?

Вилли Мейс (черный центровой игрок «Джайнтс» Сан-Франциско).

Примерно тогда же, когда анекдоты о слонах начали приобретал популярность, загадки о неграх стали безличными и нацеленными в общем на «ниггера»:

35. Как в штате Миссисипи называют негра с докторской степенью? Ниггер.

Более того, когда слоны начали летать, негр тоже взмыл в воздух по ходу дела завладев способностями Супермена, белого героя комиксов:

36.  Что это: черное в красном плаще? Суперниггер.

Страх перед чернокожим стал менее глубоко упрятан, высказывает ся мысль, что негр способен на вполне реальное нападение:

37.  Что это: опасное, живет на дереве и черное? Ворона с автоматомVIII.

38.  Как в штате Миссисипи называют негра ростом шесть футов и четыре дюйма вооруженного автоматом?

Сэр.

На данный момент уже вполне очевидно, что свойственные анек­дотам о слонах озабоченность цветом и сексуальная тематика не являются взаимоисключающими. Наоборот, обе составные объясни­мы в. терминах уравнения негр = слон. Эта связь между цветом и сексуальностью также обнаруживается в других загадках, имеющих отношение к чернокожим:

39.  Что это: черное в белой упаковке? Сэмми Дэвис-младший14.

40.  Что это: черное и белое и катается по траве? Интегрированный секс.

14 Этот пример, как и другие цитируемые здесь расистские «цветные» загадки, при­веден в статье Эбрахамса [Abrahams 1963].

134

Белый человек не только пребывает в страхе перед воображаемым половым превосходством чернокожих, он боится, что у него уведут его женщин 5.

V

Докопаться до смысла чепухи совсем непросто. Однако анекдоты о слонах — культурный феномен, имеющий конкретные простран­ственно-временные характеристики. Широкое распространение и по­пулярность этих текстов можно объяснить тем, что это — отдушина, позволяющая проигрывать и контролировать проблемы, связанные с Эдиповым комплексом. Но сам по себе психологический анализ не позволяет ответить на вопрос, почему цикл возникает именно в этот, а не в какой-либо другой период. Необходимо учитывать его социаль­но-исторический контекст. Рост негритянского освободительного дви­жения, встревоживший даже сочувственно настроенных, послужил катализатором этой весьма регрессивной реакции. Необходимо по­нимать, что нет никакого противоречия в двойном постулировании слона как взрослого сексуального соперника по отношению к ребенку и как чернокожего сексуального соперника белого человека. В обоих случаях соперник олицетворяет силу, отчасти сексуальную, которая представляет собой угрозу и потому должна быть отвоевана. А это проще изобразить, чем сделать на самом деле. Если, убив слона, избавляешься либо от отца, либо от негра или сразу от обоих, причем делаешь это безобидным образом, под прикрытием чепухи и тем са­мым не испытываешь чувства вины, — функция и значение анекдотов о слонах не вызывают сомнения""'16. Анекдоты эти, как и все другие формы остроумия, — дело весьма серьезное.

Комментарии

I Пер. по: Abrahams R., Dundes A. On Elephantasy and Elephanticide // Dundes A. Analytic Essays in Folklore. The Hague, 1975. P. 192-205.

II Видимо, непоследовательности.

III Здесь и далее мы будем стараться давать русские аналоги английских текстов, конечно, в том случае, если они вообще есть. Сразу стоит оговорить, что Дандес писал статью о культурных символах, характерных именно для американ­ской современной культуры, и весь пуант статьи заключается именно в этом — показать, как через анализ конкретных текстов можно увидеть основные парадиг­мы данной культуры.

15 Как недавно указал Мак Э. Бэррик [Barrick 1964b], на смену загадкам типа «ниггер» пришел цикл повествовательных анекдотов, в которых используются, зачас­тую иронически, южные стереотипные представления о неграх, хотя общий взгляд на чернокожих остается амбивалентным.

135

Действительно, хотя такой образ слона свойствен именно американской традиции, в современном русском фольклоре тоже есть два персонажа (крокодил и слон) и их функции частично схожи с функциями дандесовского слона. Достаточно вспомнить всем известный краткий вариант докучливой присказки: А ты купи слона... (Почему предлагается купить именно слона? При этом стоит учитывать что коннотации агрессии перешли в основном на образ крокодила.)

Использование хобота слона как эвфемизма также характерно и для нашей культуры — это, видимо, абсолютно наднациональная сексуальная коннотация (прав был Фрейд):

На букву X. называется, П. увидит — подымается? (Хобот пищу берет).

При сопоставлении русских и американских текстов о слонах бросается в глаза тот факт, что и здесь и там вполне нарочито используется маска ребенка: такой текст подается рассказчиком как детский анекдот (Слышали детскую шутку?) хотя любому исследователю детского фольклора хорошо известно, что дети сами такие анекдоты не рассказывают — это изобретение взрослых, вполне сознательно одетое в маску «детской шутки».

IV Игра словами: the ball — «мяч/яичко» (анат.). В качестве параллели, наверно можно привести анекдот о поручике Ржевском: одна дама в поезде говорит другой: «Милая, никогда не кладите яйца рядом с серебром». Поручик Ржевский по думал и переложил серебряный портсигар в нагрудный карман.

v По поводу смысла этой шутки см. коммент. I к статье «В шести дюймах от президентского кресла...».

71 Например, способности слона летать также обыгрываются в нашем анекдот (Кноп К. Загадки с подвохом // Компьютерра. 206):                       

— Почему слоны не летают?

— По воздуху.

VII Ср. русский анекдот: Разговор двух слонов.

— С кем тебе больше всего нравится заниматься любовью?

— С мартышками. Когда кончаешь, они так забавно лопаются.

Здесь тоже наличествует хоть латентная, но все же сексуальная агрессия. VIII В оригинале boing, boing. 1Х Ср. русскую детскую шутку:

— Как положить слона в холодильник?

— Открыть дверь, положить туда слона, закрыть дверь.

— А как положить в холодильник жирафа?

— Открыть, вынуть замерзшего слона, положить на его место жирафа.

" New York Times (Sunday edition) отличается чудовищным объемом ■— около 50 страниц.

XI Пол Беньян — герой раннего американского и канадского фольклора — лесоруб-великан. Это эпизированный тип героя с соответствующим эпическим размахом действий.

XII Игра слов: cut his damn peter off (у Дандеса записано фонетически) буквально значит «отрезать ему проклятый половой член», но это звучит как cut hi stampeder off.

XIII Забавно, но похожие тексты есть и среди русских детских анекдотов:

Что это: стоит черное, на одной ноге? — Одноногий негр.

Что это: стоит черное, на двух ногах? — Два одноногих негра.

Стоит черное, на трех ногах? — Рояль.

136              

XIV В конце 50-х — первой половине 60-х годов развернулась обширная дис­куссия по поводу источников активно распространявшегося в это время цикла о слонах [Abrahams, Hickerson 1964; Barrick 1964а; Brunvand 1963; Cray, Herzog 1967]; в то же время на волне антирасистских кампаний среди фольклористов возникает идея о заместительности одного цикла другим: общественное сознание не может прекратить рассказывать анекдоты на запретную тему, но понимает, что тема табуирована и неприлична, и находит выход в изобретении заместительных циклов (поляки вместо негров и т.д. — подробнее об этом см. коммент. к статье «Об этнических стереотипах...» наст, изд.) [Barrick 1964b; 1970; Bennett 1964]. Статья Дандеса и Эбрахамса не в последнюю очередь благодаря своему остро­умию и общей убедительности концепции относительно данных примеров вызва­ла большой исследовательский ажиотаж и на многие годы стала эталоном научно­го подхода к изучению современных анекдотов. Другой вопрос, что откровенно фрейдистская  интерпретация  устойчивости выделяемых Дандесом  оппозиций была впоследствии оспорена блестящим американским фольклористом Элиоттом Орингом  (OringE.   Everything  is  a  Shade  of Elephant:   An  Alternative  to   a Psychoanalysis of Humor// New York Folklore. 1975. 1 (3,4): 149-161).

 

Об этнических стереотипах1: евреи и поляки в Соединенных ШтатахII 

 

137

Одним из самых интересных направлений гуманитарных наук является изучение характерных черт — как приписываемых, так и реальных — той или иной культуры или субкультуры. «Националь­ному характеру», этнической психологии и «характеру народа» (Volkscharakter)III посвящено немало антропологических работ и тру­дов психологов . И хотя некоторые ученые отчаялись достичь точного определения «модальной индивидуальности» (the modal personality) или основополагающих характеристик той или иной группы, нет со­мнения, что у разных народов действительно проявляются разные лич­ностные черты. Конечно, интерес к подобным проблемам обусловлен задачами отдельного конкретного исследования, которое может по­стулировать или глубинное сходство всех народов, или же их много­численные различия.

Не менее внушителен список трудов, посвященных общечеловече­ской приверженности к стереотипам. Начиная с 1922 г., когда была опубликована книга журналиста Уолтера Липпмана «Общественное мнение», который ввел в оборот термин «стереотип», социальные пси­хологи потратили немало сил на оттачивание этого понятия, докумен­тальное обоснование его существования и воздействия2. Внимание при этом уделялось стереотипным представлениям как о себе, так и о других. Кроме того, ряд трудов был посвящен проблеме соотноше­ния стереотипов и предрассудков3. Нет сомнения, что стереотипы в большой мере способствуют формированию и выживанию глубоко укорененных предрассудков.

1 Обширную литературу по этому вопросу см. [Heuse 1953; Paul 1961; Martindak 1967: 1-163]; в высшей степени ценный библиографический обзор см. [Duijker, Fridja 1960].

2 Обсуждение этой проблемы см. [Vinacke 1957: 229-243].

3 Из них наиболее показательны [Katz, Braly 1958: 40-46; Saenger, Flowerman 1954: 217-238].

© M.C. Неклюдова, перевод на рус. яз., 2003 © АС. Архипова, комментарии, 2003

138

Однако при знакомстве с обширной научной литературой, посвя­щенной национальному характеру и стереотипам, нельзя не удивиться малому количеству ссылок на фольклорные материалы. Стереотипы, как правило, описываются на основе анекдотов или опросных листов, в которых информанты выбирают из заранее заданного списка опре­делений (например, «честный», «скупой») характеристики, свойствен­ные, по их мнению, той или иной национальной или этнической груп­пе. Нельзя не задаться вопросом, чем именно с методологической точки зрения руководствуется исследователь, составляя опросные листы, и не обесценивают ли его личные предубеждения, которые сказы­ваются в процессе отбора, полученные результаты. Психологи и про­чие исследователи не отдают себе отчет, что для изучения националь­ного характера, стереотипов и предрассудков важным и практически неисчерпаемым источником информации является фольклор. Люди в своей массе изучали национальные характеры на протяжении сто­летий4. У народа А есть многочисленные традиционные представле­ния о характере народа Б, и наоборот. Именно благодаря подобным традициям стереотипные представления передаются из поколения в поколение. Иначе говоря, эти стереотипы «уже зафиксированы» и предположительно лишены неизбежной субъективности и неуместной суггестивности опросных листов. С помощью фольклорных материа­лов можно избавиться и от досадных двусмысленностей опросов: боль­шинство свойств, фигурирующих в анкетах, имеют как позитивные, так и негативные ассоциации. Вайнаке справедливо указывает, что определение   «бережливый» — позитивно,   а  «скупой» — негативно [Vinacke 1957: 232]. Само свойство по сути неизменно, вариативна его степень. Однако фольклорный контекст, как правило, не оставляет сомнений по поводу того, бережлив шотландец или скуп.

В Соединенных Штатах, как и в других частях мира, индивиды по­лучают стереотипы из фольклора. Большинство наших представлений о французах или евреях обусловлено не длительным личным общени­ем или контактами с представителями этих групп, но пословицами, песнями, анекдотами и другими фольклорными жанрами, которые у нас на слуху на протяжении всей жизни . Стереотипы могут давать точную или совершенно неверную характеристику, т.е. могут совпа­дать или расходиться с реальными, эмпирически подтверждаемыми личными чертами. Суть не в этом, а в самом существовании фольк­лорных стереотипов, на основе которых люди формируют свое мне­ние. Это, возможно, единственная область фольклорного знания, где элемент веры играет столь существенную и потенциально опасную роль — опасную не только для себя, но и для других.

4 Примеры китайских народных стереотипов см. [Eberhard 1965: 596-608; Jansen 1959: 184—200]. О связи между анекдотами и стереотипами см. [Zenner 1970: 93-113].

5 См. любопытное исследование детских стишков [Hurvitz 1954: 135—150].

139

С помощью сравнительного метода исследования можно установить степень правомочности или неправомочности фольклорных стереотипов. Совпадает ли представление французов о себе с тем образом французского национального характера, которым мы обязаны французским психологам, социологам и социальным историкам? И как оно сочетается с американским представлением о французах? с немецким или испанским мнением по этому же вопросу? Речь отчасти идею том, имеют ли фольклорные стереотипы кросскультурный характер или нет. В ряде случаев представляется, что да: к примеру, еврей всегда расчетлив и корыстен. Некоторые исследователи, в частности Протро и Меликян, считают, что отсутствие кросскультурных расхождений в оценке тех или иных «типов» может в принципе свидетельствовать о наличии в данных стереотипах крупицы истины6. Но принимая во внимание возросшее значение общемировой пропаганды ведущейся средствами массовой информации, не следует делать по спешных выводов. Вымысел может быть кросскультурным достоянием, однако это не доказывает его истинность. Но при всем ton кросскультурное единодушие по поводу немецкого милитаризма вы глядит гораздо убедительнее, нежели взятый в отдельности американский фольклорный стереотип немца-вояки.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6