Реферат: История Религии (том 1)
Следует отметить, что законничество породит узость сухого буквализма, фарисейское самодовольство и высокомерие. Увлечение внешними правилами и обрядами будет порой принимать гротескные формы. Эзра требовал от иудеев безусловной изоляции, полного отделения членов общины от иноплеменников, считая обособление от языческого мира основным условием спасения Израиля. Он окончательно превратил Израиль из нации в своего рода религиозный орден.
Говоря о борьбе двух течений в иудействе — пророческого универсализма и законнической обособленности, проще всего счесть Эзру лишь злым гением Израиля, погубившим дело пророков. Но после возвращения из плена иудеям необходимо было на некоторое время уйти в себя, погрузиться в размышления. Плодами реформы Эзры воспользуются мудрецы, книжники и раввины, которые в течение столетий станут трудиться над духовным воспитанием народа. Реформа Эзры позволит им не тратить сил на борьбу с языческими влияниями.
_____________________________________________________________________
1 Историческими книгами традиционно называют Книги Иисуса Навина, Судей и Царств.
VI. НА ПОРОГЕ НОВОГО ЗАВЕТА
От эпохи Александра Македонского до проповеди Иоанна Крестителя
БУДДИЗМ, ЙОГА И ИНДУИЗМ
Ашока Индия, 272-232 гг. до Р.Х.
Определенные моменты истории можно обозначить словами: торжество духа. Таким временем, бесспорно, был расцвет буддизма в Индии при царе Ашоке (272-232 гг. до Р.Х.).
В начале царствования он проявил себя как человек суровый и даже жестокий. Согласно легенде, добиваясь трона, царь умертвил своих сводных братьев и без колебаний казнил неугодных людей. Во время войны с восточным княжеством Калингой Ашока перебил более ста тысяч человек и угнал в плен сто пятьдесят тысяч. Рассказывали, что пленных он подвергал страшным пыткам и посылал на каторжные работы.
Но наконец все эти зверства стали тяготить самого Ашоку. По преданию, мужество некоего монаха-буддиста, попавшего в царские застенки, пробудило в царе угрызения совести и способствовало коренной перемене как характера, так и политики Ашоки.
Рис. 120
Сурья, бог Солнца. XII в.
Около 264 г. до Р.Х. царь принял буддизм, и последующие годы его правления не перестают вызывать удивление.
Обратившись к Будде, дхамме и сангхе1, Ашока торжественно объявил, что потрясен горем людей, пострадавших от войны, и что расправы, подобные последней войне, никогда больше не повторятся. Он требовал, чтобы ему сообщали о делах в любое время, не боясь оторвать от работы и отдыха. Заботился Ашока и о здоровье подданных, сажал рощи, строил лазареты, по его приказу было вырыто много новых колодцев. Главной своей задачей Ашока считал «обеспечение счастья в этом и том мире».
Правление царя-буддиста — явление почти неправдоподобное, исключительное во всей мировой истории. Оно показало, какой силой могут стать религиозно-нравственные принципы, реализованные в жизни общества.
Рис. 121
Рождение Ситы. XV в.
Заслуги царя-буддиста несравненны, и не на нем лежала вина за противоречия, обнаружившиеся в доктрине Будды, когда она вошла в соприкосновение с миром.
________________________________________________________________
1 Дхамма (пали, священный язык древне-индийских культов) то же, что дхарма, мировой порядок, закон, также учение Будды; сангха — буддистская община. Будда, дхарма и сангха — так называемые «три сокровища» буддизма.
Рис. 122
Хари Хара.
Божество с атрибутами Шивы и Вишну. 1730 г.
«Царственная йога» Патанджали
Индия, ок. 180 г. до Р.Х.
Одних йога интригует своей экзотикой и небывалыми феноменами, других в ней привлекают способы сохранить и укрепить здоровье. Но, хотя во всем этом немало от профанирующей* моды, сам по себе интерес к йоге вполне оправдан. Если буддистская мораль представляет собой одну из вершин дохристианской этики, то йога сконцентрировала в себе тысячелетний опыт самоуглубления и психотехники, не имеющий себе равных в древности. Став школой духовной собранности, аскезы и созерцания, она неоспоримо заняла свое место в ряду великих достижений человечества.
Еще в III тысячелетии до Р.Х. на индийских печатях изображались фигуры, сидящие в йогической «позе лотоса». Это доказывает, что йога зародилась в доарийские времена среди аборигенов страны.
Важнейшие принципы йоги сформулировал гуру Патанджали, автор «Иога-сутры».
Размышляя о Божестве, человек не мог не задавать себе вопрос: почему Оно недоступно людям с такой же очевидностью, как явления видимого мира или достижения мира внутреннего? На это брахманизм отвечал: Священное близко, Оно рядом, Оно во всем, Оно в тебе; но ты не в состоянии созерцать Его, ибо весь погружен в ложное и бренное. Поэтому ты можешь узнать о Нем лишь из писаний или собственных умозаключений. Непосредственное же восприятие Бога должно предваряться подготовкой, которая сделала бы тебя способным к постижению тайны Единого и Вечного. Этой-то цели и служит йога.
Рис. 123
Воплощение Вишну в виде вепря. Х—Х/ вв
В процессе медитаций и упражнений не Бог открывается людям, но — человек обретает самого себя. К Небу нельзя подняться одними человеческими усилиями. И если природу (в том числе и собственную) мы исследуем сами, то Богопознание есть встреча и взаимодействие двух начал, двух воль. В «Иога-сутре» же все начинается и кончается человеком.
_________________________________________________________________________________
1 Профанация в узком смысле слова — исполнение священнических функций лицами, не имеющими соответствующего статуса, т.е. непосвященными; в широком — распространение в упрощенном и искаженном виде сложных специальных воззрений.
Индуизм
Индия между II в. до Р.Х. и сменой эпох
Выход индуизма на авансцену истории совершился почти без борьбы, как бы незаметно. Этому способствовала, во-первых, склонность индийцев сближать различных богов, что создавало терпимость между их почитателями. Вторая особенность индуизма тоже связана с пантеистическим мирочувствием. Любая вера стремится найти средства для одоления дистанции между человеком и Высшим. Пантеизм же просто игнорировал эту дистанцию. Убеждение, что все миры пронизаны Божеством и тесно спаяны между собой, создавало чувство близости Священного; поэтому религии, населявшие Вселенную сонмами духовных сил, всегда имели особую притягательность.
Вместе с архаическими богами вернулись и многие доарийские обычаи. Первобытный тотемизм обрел второе дыхание, хотя истолковывали его уже по-новому: поскольку Бог может проявляться во всем, то горы, растения, животные должны восприниматься как Его воплощения. Нигде, кроме, пожалуй, Египта, культ животных не держался так стойко, как в Индии. Почитание коров, обезьян, змей и по сей день остается неотъемлемой чертой индуизма.
Рис. 124
Вишну, спускающийся с небес (Избавление слона) VI-VII вв.
Впитав в себя разнородные обряды, верования и суеверия, индуизм стал сам походить на фантастическое переплетение форм, украшающих фасады индийских храмов, где боги и демоны, люди и звери образуют единый узор — картину многоликого бытия.
Мифы об аватарах1, чарующие легенды о Раме и Сите, о любовных похождениях пастуха Кришны были лучшими проводниками индуизма, который отдавал должное всем сословиям, занятиям и возрастам. Эта емкая религия привлекала всех: отшельников и воинов, земледельцев и горожан. Она открывала двери вековым церемониям, признакам и обычаям. Индуизм стал верой народа, он неразрывно сросся с его богатой культурой и питал ее. Все это обеспечило индуизму победу над последователями Будды.
Такова была духовная ситуация на берегах Ганга, когда там появились первые проповедники Евангелия. Но если эллинистический мир был их миром, то Индия осталась для апостолов чуждой и малопонятной. Поэтому успех миссии был там весьма ограниченным. Лишь много веков спустя христиане научатся ценить духовную мудрость Востока и смогут говорить с ним на его собственном языке.
________________________________________________________________________
1 Аватар, или аватара, автара (санскр.) — в индуистской мифологии бог, пришедший к людям в облике смертного существа.
ГРЕЧЕСКАЯ МЫСЛЬ
Человек в меняющемся мире
Запад и Восток, IV—III вв. до Р.Х.
Из всех периодов древности прообразом XIX и XX вв. в наибольшей степени может служить цивилизация эллинизма.
Первым потрясением для греков стало «открытие мира». В походах Александра Македонского они столкнулись с многими народами древней утонченной культуры. Воины и пришедшие вслед за ними торговцы и колонисты на каждом шагу сталкивались с удивительными для них явлениями. Миновав пустыни и заснеженные хребты Азии, они попадали в города со странной, на их взгляд, архитектурой; их поражали звуки неведомых языков, чужеземные верования и обычаи. Диковинные идолы, алтари огнепоклонников, индийские аскеты, человеческие жертвы, с одной стороны, и запрет приносить в жертву даже животных — с другой, непонятные законы и обряды — словом, было от чего прийти в замешательство.
Еще раньше философы подточили веру в незыблемость устоев государства. Разрушительные идеи софистов, проекты Платона, исследования Аристотеля привели греков к убеждению, что гражданский порядок — нечто условное, целиком зависящее от воли людей. Политическая жизнь полиса лишается традиционных точек опоры, народу становится все труднее нести бремя свободы.
Рис. 125
Триера. VI-V вв. до Р.Х.
Рис. 126
Александр Македонский. Мозаичная картина в Помпеях. Фрагмент. II в.
Этим пользуются диадохи — полководцы, преемники Александра. Македонец показал им заразительный пример. Образ юноши, покорившего полмира и объявившего себя богом, стоит перед ними как предел честолюбивых мечтаний.
Навсегда прошли времена маленьких царств или республик, где для решения дел на площади могли собраться все полноправные жители. Не удался и опыт федерации, свободного союза стран. Многонациональная империя — эта гробница свободы — по самой своей природе требует сильной власти. Непрочность связи ее частей, спаянных лишь силой оружия, постоянно дает о себе знать. Поэтому правительству приходится держать наготове машину подавления и увеличивать аппарат чиновников.
Дерзкая мечта Александра перемешать все население державы, превратив его в один народ, управляемый царем-богом, не осуществилась. Однако и эллины, и «варвары» отныне оказываются в одной упряжке как царские подданные. Это положение, ранившее самолюбие греков, компенсируется для них тем, что эллинистическая культура становится ведущей в Азии и Северной Африке. Ее каноны прочно выкристаллизовались за века: от крито-микенского периода до времени Перикла и Аристотеля. Она покоряет своей удивительной цельностью и завершенностью.
Двинувшийся при Александре на восток поток греков-переселенцев не иссякает в течение столетия после его смерти. Покровительствуемые царями колонисты из Афин, с Архипелага, из Ионии проникают все дальше в глубь Азии и Африки. Простонародный язык греков (койне1) начинает играть роль универсального. Он позволяет грекам хотя бы отчасти ощущать себя дома всюду: и у берегов Аму-Дарьи, и у границ Индии.
Мир постепенно становится эллинским; в то же время меняется и само эллинство: стремление к комфорту, чувственность, изнеженность и любовь к роскоши сменили простоту и строгость, которые ценились прежними поколениями. В литературе и искусстве также намечается тяга к изысканному, возбуждающему нервы, эротическому. Многие писатели того времени указывают на признаки повсеместного нравственного упадка.
В развитом обществе отход от религии всегда сопровождается разгулом суеверий. Заклинатели, знахари, толкователи снов и маги прочно и надолго обосновываются в городах. Мыслящие люди ищут ответа у философов, влияние которых возрастает как никогда раньше. Философия впервые становится популярной во всех слоях общества. Философы заняты не судьбой Вселенной и человечества, а участью индивида. Среди эллинистических мыслителей мы прежде всего видим моралистов и учителей жизни. В этом они сближаются с мудрецами Индии и Китая, которые проповедовали в ту же эпоху.
Греческая философия выступает теперь не столько как наука для любознательных, сколько как панацея, сулящая человеку спасение и внутренний мир. Четыре школы времен эллинизма: скептическая, эпикурейская, киническая и стоическая — получают широкое распространение в массах.
________________________________________________________________________
' Койне — разговорный язык, на котором общались между собой носители разных греческих диалектов. В койне диалектные особенности были стерты, что способствовало взаимопониманию.
Эпикур и скептики Афины и Элида, III в. до Р.Х.
Сын бедного афинского переселенца Эпикур (341—271 гг. до Р.Х.) провел детство на острове Самое, родине Пифагора. Мать его была заклинательницей злых духов и зарабатывала на хлеб своим искусством. Эпикур еще ребенком вынужден был сопровождать ее, когда она ходила по домам, воюя с демонами, и ужас от постоянной близости чего-то зловещего повлиял на мальчика: отечественная религия предстала перед Эпикуром в отталкивающем виде, отождествляясь с ремеслом матери.
Высылка эмигрантов из Афин заставила Эпикура в 322 г. уехать в Малую Азию. Там он скитался несколько лет, изучая философию, читая лекции и терпя порой крайнюю нужду. Постепенно у него сложилась собственная система взглядов. Стержнем эпикурейства стала не космология, а новое отношение к жизни.
В тридцать два года Эпикур начинает проповедовать свою доктрину и излагать ее письменно. Летом 306 г. он возвращается в Афины, где быстро находит учеников, ставших его преданными и любящими друзьями. Неизменно спокойный и просветленный, он делает их как бы членами одной семьи. По примеру слушателей Платона и Аристотеля они приобретают для Эпикура участок земли близ Дипилонских ворот. Туда, в тенистый сад, сходятся все желающие принять участие в беседах мудреца. Философ угощает их хлебом и родниковой водой и учит находить радость в самом простом и необходимом.
Рис. 127
Эпикур. IV-V вв. до Р.Х.
О чем же велись беседы среди мирт и цветов Эпикурова сада?
Начать с того, что философ, считая Вселенную скоплением атомов, тем не менее всегда отклонял обвинения в нечестии или атеизме. «Боги существуют, — заявлял он. — Познание их — факт очевидный. Но они не таковы, какими представляет их толпа».
Эпикур не признавал ничего чисто духовного и даже природу богов рассматривал как материальную.
Их бытие рисовалось ему вершиной мирового совершенства, и потому он считал их свободными от такой тяжкой обязанности, как руководство миром. Мир людей и мир богов, согласно Эпикуру, — две почти ничем не связанные сферы. Следовательно, это должно устранить всякий страх перед божественным. Столь же бессмыслен и страх перед Судьбой.
Человек должен выкинуть из головы и мысль о смерти. «Смерть, — доказывал Эпикур, — не имеет никакого отношения к нам: ибо то, что разложилось, не чувствует, а то, что не чувствует, не имеет никакого отношения к нам». Смерть не касается ни живых, ни мертвых, «так как для одних она не существует, а другие — уже не существуют».
Покончив, таким образом, с «самым страшным из зол», Эпикур пребывает в уверенности, что нашел секрет счастливой жизни. Тщеславие, властолюбие, алчность, распутство — все это, по мнению философа, болезни, которые изнуряют человека, лишая его внутреннего равновесия. «Благополучие и счастье не в обилии денег, не в высоком положении, не в должностях каких-либо или силе, но в свободе от печали, в умеренности чувств и расположении души, полагающих (всему) пределы, назначенные природой».
Проповедуя воздержание, Эпикур полагает, что нравственное поведение естественно для человека, что сама природа его направлена к добродетели. Он проходит мимо трагических конфликтов личности, которые с такой силой изображали Софокл и Еврипид.
Эпикур не признает ничего, что стояло бы над людьми, требуя от них борьбы с миром и с собой. Библейский Иов восставал против зла, требовал справедливости, ибо знал, что мир и человек имеют высшее предназначение. Эпикур же не верит ни в осмысленность мира, ни в конечную Правду и кротко приемлет жизнь такой, какова она есть.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32