Реферат: Проблема самоубийства
Для этого нам необходимо быть точными в понимании основной концепции того, о чем собираемся рассуждать. А именно, определиться в том, что мы подразумеваем под самоубийством. Как ни странно, но даже в определении существуют разногласия между различными этическими системами. Об этом пойдет речь в следующем разделе.
Зададимся вопросом: "Что нам дает основание расценивать акт самоуничтожения человека как самоубийство? Форма деяния, при которой человек совершает определенные действия, провоцирующие свою собственную смерть, или нравственные установки, которыми пользовался человек в период совершения или отказа от совершения поступка, приведшего к смерти?" Попросту, делаем ли мы вывод о самоубийстве по внешним или по внутренним признакам, на основании наличия факта самоуничтожения или на основании предшествовавших смерти намерений и убеждений.
Рассмотрим следующие примеры:
1. Молодой человек, убежденный в бессмысленности жизни кончает жизнь самоубийством ;
2. Во время гонений Диоклетиана в 304 г. впервые появились случаи самоубийства христиан из-за ужасных пыток и казней, которым они подвергались. [9]
Схваченная христианка бросается со стены крепости, чтобы избежать мучений, не отречься от Христа и не выдать имена других христиан.
3. Летчик горящего самолета уводит самолет за город, чтобы не пострадали люди, и не воспользовавшись катапультированием (хотя он предвидел свою смерть), сгорает во взорвавшемся за городом самолете.
4. Из-за производственной травмы мужчина теряет обе ноги, потеряв способность самостоятельно передвигаться, он потерял высокооплачиваемую работу и стал иждивенцем. Чтобы избавить семью от психологических и финансовых затрат, он застрелил себя.
5. Два буддийских монаха прибегли к публичному самосожжению в знак протеста против войны во Вьетнаме.
6. Безнадежно больная пациентка, предвидя неизбежную смерть, отказывается от принятия пищи и помощи систем жизнеобеспечения, без которых она не может самостоятельно существовать, и вскоре умирает.
Каждый их этих случаев окончился смертью, которая была спровоцирована теми или иными действиями погибших. Все эти примеры можно назвать актами саморазрушения, но можно ли их все назвать самоубийством? В этом предстоит разобраться.
Современные споры об определении
Например кто-то может согласиться с тем, что поступок, бросившейся со стены христианки, является самоубийством. Другой может утверждать, что ее поступок не является самоубийством, рассматривая его не только с позиции физического деяния, но и нравственной установки человека. Итак, прежде всего, следует решить какой характер должно иметь подобное определение: сугубо описательный, и не выносящий моральной оценки, или моралесодержащий.
Поясню важность этой разницы на примере. Скажем мы задались целью дать определение человеку. У нас есть два пути как это сделать:
1. дать определение на основании внешних, физиологических признаков, то есть дать описательное определение (скажем такое: человек это существо, которое ходит на двух задних конечностях, работает двумя передними конечностями и имеет голову);
2. дать определение на основании внутренних признаков, то есть, дать моралесодержащее определение, выражающее оценку и отношение (скажем такое: человек это наиболее разумное и совершенное из всех существо, способное к самостоятельной творческой деятельности).
И в том и в другом случае мы определяли один объект, но разными способами. Согласно первому подходу, человеком является то существо, которое соответствует данному описанию, под которое вполне может подойти животное, скажем обезьяна, но под которое не подходит человек, утративший какую-то конечность. При этом данному существу не дается оценка и не выражается отношение к нему. Следуя же второму подходу, можно наиболее точно определить кто является человеком, при этом не возникает двусмысленности и благодаря выраженной оценке становится понятно, что человек это не просто существо, а наиболее лучшее и совершенное существо, благодаря внутренним врожденным способностям: разуму и способности к самостоятельному творчеству. Выраженная оценка формирует в сознании читателя наиболее правильное и недвусмысленное отношение к человеку.
Подобное происходит и с моральными терминами в зависимости от того дается ли им описательное или моралесодержащее, выражающее оценку, определение.
Том Бичемп и Джеймс Чайлдресс в своей книге "Принципы биомедицинской этики"[10] утверждают, что определение самоубийства, как термина, должно содержать описательный характер, но ни в коем случае не выражать отношения и этической оценки поступка. Вот определение, которые они вывели: "Деяние является самоубийством в том случае, если некто преднамеренно лишает себя жизни независимо то того, какими были причины, условия и характер обстоятельств, приведших к смерти". Это определение является описательным, так как выводится на основании внешних признаков, то есть факта смерти. Согласно ему самоубийцей является тот, кто каким -либо образом причастен к собственной смерти.
Достоинством такого определения, как считают авторы, является то, что оно не несет в себе негативной и вообще какой-либо оценки данного действия, тем самым претендуя на объективность. Согласно данному определению, все, приведенные выше примеры, являются примером самоубийства.
Недостатком данного определения является то, что оно:
не точно определяет критерии классификации поступка как самоубийства;
не учит правильному отношению к самоубийству.
Авторы этого определения стремились избежать моралесодержащей нагрузки руководствуясь следующими соображениями. Многие люди, говоря о самоубийстве, вкладывают в сам смысл слова негативную оценку, и термин самоубийства становится синонимом плохого поступка. Бичемп и Чайлдресс утверждают, что подобное предубеждение в понимании суицида, лишает этот термин объективного осмысления. Может случиться, что действие, которое спровоцировало собственную смерть, можно оправдать с позиции нравственности, тогда следует опасаться называть это самоубийством, т.к. за этим термином закрепилась негативная оценка. Поэтому они утверждают, что определение должно быть морально нейтральным, т.е. сугубо описательным.[11]
Можно согласиться с общим ходом мыслей Бичемпа и Чайлдресса в отношении того, что некоторые акты саморазрушения действительно трудно осуждать как негативный поступок (к примеру самопожертвование во имя спасения жизни другого человека) и поэтому их не следует называть самоубийством, словом которое несет в себе укоренившееся негативное значение. Но вместо того, чтобы более точно оговорить в определении, что является осуждаемым с позиции нравственности поступком, а что нет, они дают пространное по смыслу, описательное определение, которое может вместить в себя практически любой акт саморазрушения, включая самопожертвование.
Другой точки зрения, в своей работе "Богословское рассуждение о медицине, умственных расстройствах и церкви"[12], придерживается Стэнли Хаурвас, оспаривая доводы Бичемпа и Чайлдресса. Он утверждает, что использование самоубийства как термина, несущего моральную оценку, в данном случае негативную, более предпочтительно, чем использование условной и описательной формулировки. Он это обосновывает следующими доводами.
Моральная оценка любого термина, как в данном случае "самоубийство", зависит от распространенных взглядов и философских представлений, конкретно рассматриваемой культуры. Например: определение Бога в рамках пантеистической концепции, имеет безликое абстрактное значение, когда в монотеистической системе это конкретная личность с определенными характеристиками. Если постараться найти нейтральное определение Бога, которое бы подходило к обеим системам, например: "Бог - это объект наивысшего поклонения", - то все равно в каждой культуре под Богом и поклонением Ему будет подразумеваться нечто свое, в зависимости от того, какие взгляды и философские представления о Боге и поклонении Ему распространены в данной культуре. То же самое и с определением самоубийства, если его сделать этически нейтральным, сугубо описательным, то в каждой культуре оно может быть истолковано по-разному, в соответствии с распространенными понятиями данного общества о жизни, смерти и самоубийстве. Следовательно различное понимание будет обуславливать различное отношение к самоубийству, т.к. описательный термин непременно впитает в себя тот морально-оценивающий характер, который наиболее соответствует представлениям данной культуры.
Хаурвас прав, когда говорит, что любой термин этики должен содержать определенное отношение к тем или иным поступкам, так как в этом случае он определяется с точки зрения внутренних, а не внешних характеристик, моралесодержащей, а не описательной, что позволяет недвусмысленно определить и оценить самоубийство с позиции нравственности.. Нормативная нагрузка термина этики указывает на его применение в данном обществе, как позитивного или негативного поступка. Таким образом определение "незапятнанное моральной оценкой" не сможет быть одинаково понимаемым во всех культурах, если не будет изначально нести в себе морального отношения к "самоубийству". В другом обществе оно может быть пересмотрено и породить совсем иное отношение к этому явлению. Итак, наиболее предпочтительной является моралесодержащая форма определения, чем описательная.
Теперь вернемся к вышеописанным примерам самоликвидации людей и, рассмотрев их более подробно, постараемся наиболее точно почувствовать рамки, в которые вмещает себя термин "самоубийство".
Первый случай:
Молодой человек покончил с собой. Это наиболее яркий пример самоубийства, по которому не может возникнуть никаких разногласий. На основании этого случая можно утверждать, по крайней мере, три вещи:
1. Самоубийство включает в себя смерть человека;
2. Этот человек должен быть непосредственно вовлечен в действие, которое привело к смерти;
3. При самоубийстве человек добровольно приносит себя в жертву смерти.
Эти три компонента можно принять как стандартные в определении суицида, которое, предварительно, в общих чертах, можно сформулировать так: самоубийством является убийственное действие, которое совершено с преднамеренной целью лишить себя жизни. Далее мы унифицируем это определение, рассмотрев его в свете других примеров.
Ключевым понятием в этом определении является слово "преднамеренно", поэтому зададимся вопросом: "Что означает преднамеренность в самоубийстве?" Некоторые считают преднамеренностью, то когда человек, имея возможность избежать предвиденной смерти, сознательно не делает этого. Именно это понятие преднамеренности фигурирует в определении Бичемпа и Чайлдресса. Основываясь на таком понимании преднамеренности, все вышеперечисленные примеры можно назвать самоубийством. Но наверняка многие не согласятся с тем, что поступок христианки, не желавшей предавать Христа и своих друзей; летчика и безнадежно больной пациентки являются самоубийствами равносильными первому случаю. Такое расхождение во мнениях можно объяснить различным пониманием преднамеренности. Итак, вывод о преднамеренности можно сделать на основании:
1. наличия акта самоуничтожения;
2. или на основании существующих планов и намерений уничтожить себя.
Второй подход к определению преднамеренности, я считаю, более согласуется с понятием самоубийства, чем первый, так как помогает более точно отличать случайный поступок от заранее обдуманного. В этом случае, действие (в данном случае действие самоуничтожения), можно считать намеренным только тогда, когда оно совершено на основании существовавшего ранее плана или намерения совершить данное действие. Поэтому примем такое понимание как наиболее верное.
Я хотел бы, чтобы на основании данного определения преднамеренности мы различали, в дальнейшем рассуждении, акт саморазрушения и самоубийство. И различии состоит в том, что самоубийство включает в себя понятие преднамеренности, а саморазрушение нет.
Рассмотрим пример с летчиком. Хотя он и задействован в своей смерти, так как предвидел смертный исход, если не катапультируется, этот случай следует рассматривать как акт самопожертвования, но не самоубийства, так как:
1. смерть не была спланирована и не являлась желанным концом для самого летчика;
2. летчик руководствовался мыслью о спасении жизней горожан, которые могли погибнуть если он бросит самолет и тот рухнет на город.
В случае с христианкой, попавшей в руки гонителей, затронута "проблема принуждения". Христианка лишает себя жизни, потому что хорошо знает, что будет убита посредством невыносимых пыток, которых ей не избежать из-за твердости, с которой она решила быть верной Христу (не отречься от веры принесением жертвы языческим богам) и друзьям-христианам, не предавая их. Некоторые утверждают, что этот поступок нельзя назвать самоубийством, т.к. здесь присутствует факт принуждения, т.е. простая замена одного вида смерти другим при обстоятельствах неминуемой смерти, следования интересам других, а не собственным.
Если бы христианка, не испытывая принуждения, лишила себя жизни, то тогда бы ее поступок расценивался как самоубийство. Но так как она действовала по принуждению, ее поступок является актом саморазрушения, но не самоубийством.
Как же относиться к случаям, подобным этому? Многие придерживаются мнения, что подобного рода поступки являются актом мученического самопожертвования, подобно поступку летчика, но не самоубийством, так как мотивированы побуждением внешней направленности. Здесь смерть не является желанным концом, но собственная жизнь отдается за других (чтобы не выдать друзей христиан и не предать Христа) . Некоторые философы делают еще следующее уточнение: поступки самопожертвования только тогда могут быть расценены как самоубийство, когда они совершаются ради животных или безличных объектов (например богатства, славы и т.п.)[13].
На основании этого, случай с застрелившим себя безногим мужчиной, можно расценивать как самоубийство, т.к. здесь не соблюдено условие самопожертвования во имя спасения жизни других людей, но совершено ради безличного благополучия семьи.
Перейдем к случаю самосожжения буддийских монахов. Некоторые могут возразить, что этот случай так же является не самоубийством, а мученическим самопожертвованием во имя спасения жизни других. Бичемп, в своей работе "Суицид", не соглашается с подобным мнением, и в этом с ним можно согласиться, настаивая на том, что этот поступок является самоубийством, так как монахи непосредственно и преднамеренно создали угрожающие жизни условия (огонь), которые приводят к смерти.[14] Именно преднамеренность, т.е. наличие осознанного плана как умертвит себя, определяет этот акт как самоубийство.
Случай, подобный примеру, с безнадежно больной женщиной, Бичемп рассматривает как наглядный пример пассивной эвтаназии, но не как самоубийство.[15] Такой вывод он делает на основании факта неизбежности скорой смерти пациентки и неспособности жить без вспомогательных систем жизнеобеспечения. Если, в случае с безногим мужчиной, болезнь не была безнадежной, а смерть была вызвана искусственно, то здесь присутствует фактор неизбежности и естественности скорой смерти. Предположим, что женщина была бы не безнадежно больной и сделала то же самое, то это была бы искусственно вызванная смерть, и поступок расценивался бы как самоубийство. Итак, основанием оправдания женщины является неизбежность скорой смерти и неспособность самостоятельного существования без помощи вспомогательных систем жизнеобеспечения. Этот поступок следует оценивать как акт саморазрушения, но не самоубийства.
На основании данного рассуждения и анализа примеров, постараемся более точно определить термин самоубийства. Оно следующее:
Акт самоубийства, как морально неоправданный поступок является таковым только в том случае, если человек преднамеренно и самопроизвольно вызывает собственную смерть, как средство окончания жизни или чего-либо безличного (боли, переживаний, воспоминаний), путем действия или воздержания от действий (отказ от еды, помощи), кроме тех случаев, когда это деяние совершается по принуждению и является самопожертвованием во имя спасения жизни других людей или верности Богу. То, что же является самопожертвованием во имя послушания Богу, должно согласовываться с общепризнанной богословской точкой зрения на разрешение конфликтных ситуаций в которых нужно выбирать между верность Богу и жизнью. [16]
