Курсовая работа: Тактика допроса обвиняемого и подозреваемого на предварительном следствии
Существует прием «инерции». Суть его заключается в создании такой ситуации, в которой допрашиваемый, сам того не желая, говорит лишнее. Создавая условия для применения данного приема, следователь ведет с лицом беседу на какую-нибудь отвлеченную тему. В тот момент, когда беседа длится уже достаточно долго и следователь видит, что допрашиваемый расслабился и не ожидает подвоха, важно не меняя темпа, тона, громкости, эмоциональной окраски голоса задать вопрос, интересующий следствие. Весьма вероятно, что обвиняемый по инерции даст правдивый ответ. Когда тот спохватится, возможны два варианта: либо лицо отказывается от подписания протокола и прием можно считать неудавшимся, либо обвиняемый понимает дальнейшую бесполезность отпирательств и уже добровольно идет на помощь следствию.
Чтобы усилить эффект внезапности вопроса и замедлить реакцию лица можно попытаться его утомить. Первый способ заключается в намеренном увеличении объема информации, которую обвиняемый должен переварить. Утомив таким образом собеседника, можно переходить к спокойной, ровной беседе с дальнейшим использованием внезапного вопроса. Второй способ заключается в утомлении психики допрашиваемого путем создания физиологического дискомфорта. Я не имею в виду насилие, я говорю о проведении длительного допроса в тесном, плохо проветриваемом помещении. Правда, после СИЗО и такая комната может показаться лицу идеалом... Да и следователь должен быть крепким.
Также используется прием создания у допрашиваемого преувеличенного представления об осведомленности следователя. Этот прием базируется на психологических особенностях мышления лица, привлекаемого к уголовной ответственности. Обвиняемый не имеет представления, какими доказательствами его вины обладает следствие, находится в состоянии информационного вакуума. Прибавив к этому крайнее внутреннее напряжение, снимать которое нецелесообразно, можно представить, что у лица развивается склонность к преувеличению значения предоставляемых следователем данных.
Прием заключается в выпячивании и чрезмерной детализации отдельных обстоятельств, сообщаемых следователем. Обстоятельства эти могут представлять собой подробные сведения о личности обвиняемого или о деталях совершенного преступления.
Расследуя факты краж вещей из автомашин граждан на стоянках у гостиниц, следователь получил оперативные данные о причастности к ним Н. Уликами, позволявшими задержать и допросить Н. в качестве подозреваемого или произвести у него обыск, следователь не располагал. С помощью работников уголовного розыска он за короткое время изучил личность Н., его связи, привычки, увлечения, интересы.
Вызвав Н., следователь начал с ним беседу на отвлеченные темы. Н. Не смог скрыть охватившего его беспокойства. Оно еще более усилилось, когда он убедился, что следователю досконально известны его связи, характер отношений с друзьями, увлечения, запросы и другие обстоятельства его жизни. Полагая, что интерес к нему не случаен, Н. Утвердился в мысли, что следователю известно и о его преступлениях. Не выдержав, Н. Заявил, что хочет рассказать обо всех совершенных им преступлениях, поскольку «и так все известно» [16]
В ряде случаев целесообразно после одного допроса, на котором следователь покажет определенную осведомленность, длительное время не вызывать лицо на допрос. В этом случае активизируются механизмы «домысливания», лицо думает, что следователь успешно расследует дело без его (лица) участия. Обвиняемый начинает опасаться вынесения более строгого приговора, чем возможно. Единственный способ облегчить свою участь, очевидный в такой ситуации для обвиняемого – полностью сознаться.
Частный случай создания преувеличенного представления обвиняемого об осведомленности следователя представляет, на мой взгляд, разъяснение лицу возможностей следствия. Данный прием направлен на внушение подследственному неотвратимости возмездия. Существует две разновидности этого приема:
Первый способ связан с отсутствием у допрашиваемого представления о возможностях экспертиз. В этом случае следователь при ознакомлении обвиняемого с постановлением о назначении экспертизы может пригласить эксперта для допроса по обстоятельствам, связанным с исследованием. Эксперт должен умет в простой и понятной форме объяснить лицу возможности трасологической, судебно-химической, судебно-биологической, баллистической экспертиз. Следователь иллюстрирует объяснения эксперта соответствующими случаями из практики. Важно сделать акцент на то, что следы преступления остаются всегда, и современная наука способна отыскать и расшифровать их.
Второй способ используется, когда для установления истины по делу требуется исследовать огромные массивы данных, что связано с большой затратой времени и сил (экономические преступления, преступления, связанные с отчуждением жилья граждан, должностные преступления). В этом случае обвиняемому разъясняется направление и содержание предстоящих следственных действий. Говорится также, что собирание доказательственной базы – лишь вопрос времени, и от самого обвиняемого зависит, будет ли его помощь учтена при вынесении приговора, или нет.
Чаще всего преувеличенное представление допрашиваемого об осведомленности следователя возникает под влиянием предъявляемых доказательств. Здесь можно использовать также такой прием, который я назвал бы «планомерность предъявления доказательств»:
Мария К. уличалась в производстве криминальных абортов. Следователь располагал показаниями трех лиц, которым К. производила аборты. Но сама она отрицала эти факты. Следователь предупредил ее, что ежедневно будет доказывать по одному эпизоду ее преступлений, после чего провел между обвиняемой и одной из ее «клиенток» очную ставку. Мария К. признала этот случай производства криминального аборта, другие же отрицала. На следующий день была произведена очная ставка со второй «клиенткой», после чего К. признала и этот факт. То же самое произошло и на следующий день. Тогда сама Мария К. рассказала еще о 30 произведенных ею абортах и одном детоубийстве, о которых никаких сведений в деле не было. [17]
Поэтому очень важную роль в формировании у обвиняемого установки на дачу правдивых показаний играет предъявление доказательств. Главное требование к доказательствам применительно к допросу – достоверность. Использование недостоверных доказательств, естественно, будет сразу же замечено преступником, после чего он только укрепится в своем желании не давать правдивых показаний. Для обвиняемых и подозреваемых, знакомых с процессуальными требованиями к доказательствам, важно также предъявление допустимых доказательств. Так называемые «ущербные» доказательства нужно применять очень осторожно.
Доказательства, исходя из тактических соображений, могут предъявляться на одном или в ходе ряда допросов.
Применительно к предъявлению доказательств часто используется термины «сила доказательства», «веское доказательство». Под термином «сильное, веское доказательство» следует понимать «доказательство, выделяющееся особой эмоциональной окрашенностью, а так же то доказательство, которое в силу разного рода причин допрашиваемый воспринимает как решающее в его изобличении». [18]
Когда ни одно из имеющихся в деле доказательств не может отдельно доказать нужный следователю факт и тем самым воздействовать на обвиняемого без подкрепления другими доказательствами, их следует использовать в совокупности. Возможно три способа предъявления ряда доказательств:
Раздельное предъявление единичных (доказывающих не связанные между собой факты) доказательств. Их целесообразно предъявлять в ходе нескольких допросов. В таком случае обвиняемый воспринимает каждое доказательство отдельно, оценивает его доказательственную силу, перспективы опорочить его. «Но по мере того, как следователь предъявляет доказательства одно за другим и в ходе предъявления акцентирует внимание допрашиваемого на наличие и особенности связей его с другими доказательствами, наглядно показывая допрашиваемому как из отдельных доказательств строится логически выдержанная, стройная система взаимодополняющих компонентов, сила воздействия очередного доказательства возрастает вне зависимости от его убедительности». [19] На определенном этапе происходит качественный скачок, в корне меняющий мотивацию преступника.
Комплекс взаимосвязанных доказательств предъявляется на одном допросе и полностью доказывает, как правило, один из ключевых фактов.
Возможно предъявление всей доказательственной базы.
Различны и способы предъявления доказательств. Возможно их предоставление обвиняемому прямо в руки для детального изучения. Возможно простое упоминание их в ходе допроса. Если имеются основания опасаться попытки подследственного уничтожить доказательства, их следует предъявлять на расстоянии в присутствии конвоя. Не исключены инсценировки, имеющие цель предъявить доказательство частично и «случайно».
Ряд доказательств может предъявляться как в последовательности нарастающей силы, так и в последовательности убывающей силы.
Усилению воздействия предъявления доказательств на обвиняемого могут способствовать:
Неожиданное предъявление доказательств (совместное использование с «изобличением лжи», «созданием преувеличенных представления обвиняемого об осведомленности следователя, резкий переход от приема «инерции» или «отвлечения внимания»);
В ряде случаев целесообразно наоборот, планомерное предъявление доказательств;
Комментарии следователя. Стоит, однако, помнить, что разъяснения следователя о способе обнаружения, доказательственном значении предъявляемых предметов или протоколов не всегда могут оказать положительное воздействие: иногда объяснения следователя лишь рассеивают внимание обвиняемого, мешают полному осознанию им силы доказательства.
Некоторые тактические приемы вызывают сомнения в их допустимости, стоят на грани разрешенного и запрещенного.
Однозначно при проведении допроса запрещено применение насилия, физического и психического, и обмана. Также не допускается возбуждение у допрашиваемого низменных чувств. Однако в России, на мой взгляд, несколько иное, чем в западных странах понимание многих вещей. Возьмем, например, страдания. Если бы ситуация, подобная ситуации с отоплением в Приморье, случилась на Западе, то пострадавшие граждане давно бы отсудили у государства, допустившего такое, огромные деньги. У России же иски к Президенту, к Правительству РФ о необеспечении достойных условий жизни Верховный Суд не принимает. Между тем во множестве международных соглашений, ратифицированных Россией, содержатся обязательства государств-участников обеспечить достойную жизнь граждан. Обязанность есть, и отсутствие механизмов обеспечения не является основанием для отказа в защите нарушенного права. Презюмируется, что суд не подменяет законность целесообразностью. Отсюда можно сделать вывод, что жизнь в Приморье достойная. Так же можно предположить, что насилие, принуждение и обман при производстве допроса имеют свои, особые границы.
Обман бывает нескольких видов [20]:
Умолчание. Состоит либо в утаивании информации от допрашиваемого, либо в избирательном допуске лица к ней. Как видно, этот способ обмана используется в тактическом приеме «создание у допрашиваемого преувеличенного представления об осведомленности следователя» и во всех случаях предъявления доказательств.
Передергивание такой способ подачи информации, когда привлекается внимание0 к одному, наиболее выгодному для источника информации свойству предмета или явления. Используется при разъяснении лицу возможностей следствия.
Искажение увеличение или уменьшение количественных характеристик предмета, явления, события. Используется при разъяснении значения предъявляемых доказательств.
Переворачивание радикальное изменение качественных свойств каких-либо предметов. Наиболее распространенный пример – объявление допрашиваемому, что отказом от дачи показаний тот лишь подтверждает свою вину, то есть попытка перекладывания бремени доказывания. Недопустимо с любой точки зрения.
Как видно, лишь один из видов лжи недопустим с точки зрения большинства криминалистов.
Особняком стоят инсценировки. Одно дело как бы случайно предъявлять имеющиеся в наличие следователя доказательства и совсем другое – предъявлять предметы, похожие на доказательства при условии отсутствия этих доказательств в деле.
Так, при обыске в квартире П., проводившемся в его присутствии, было изъято незначительное количество ценностей, после чего на допросах он длительное время утверждал, что у него ничего больше нет.
Тогда следователь решил прибегнуть к инсценировке. Перед вызовом П. он разложил на своем столе золотые монеты, изделия и бриллианты, изъятые у других обвиняемых. Когда П. ввели в кабинет, он в течение нескольких секунд видел разложенные на столе ценности, которые следователь тут же начал убирать, бросив фразу: «Подождите минуточку». Конвоир, извинившись, вывел П. в коридор, а когда по предложению следователя вновь ввел его в кабинет, никаких ценностей на столе уже не было. Допрос был кратким и касался малозначительных деталей преступной деятельности П. Он был в подавленном состоянии, хотя и старался сдержать волнение. Возвратившись в камеру, он попросил бумагу и написал заявление, в котором указал места хранения всех ценностей, добытых преступным путем. [21]
Эффективно, но противозаконно. Это наглый обман конклюдентными действиями. Не стоит забывать, что следователь может находиться в плену какой-либо версии и подстраивать под нее свои процессуальные поступки. А если подробные обстоятельства происшедшего известны обвиняемому из газет? Подобные действия следователя вкупе с грубым с обвиняемым обращением могут повлечь самооговор из-за чувства безысходности.
Кроме того, нельзя же, чтобы в понятие термина «обман», употребляемого в УПК РСФСР, не входил не один из известных видов лжи!!
3. Заключение
Из приведенного выше видно, что хороший следователь должен обладать несколькими качествами: быть интеллектуалом, психологом и хорошим актером.
Также следователю жизненно необходим высокий уровень правосознания – слишком ответственная у него работа.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Бюллетени Верховных Судов СССР и РФ
Вестник Верховного Суда СССР
УПК РСФСР
Федеральный закон «Об оперативно-розыскной деятельности». Научно-практический комментарий/под ред. И.Н. Зубова/М/1999
Эрик Берн/Введение в психиатрию и психоанализ для непосвященных/ Минск/1998
Н. Григорьева/Исключение из разбирательства дела недопустимых доказательств/Российская юстиция/1995/№11
В.В. Золотых/Проверка допустимости доказательств в уголовном процессе/Ростов-на-Дону/1999
Е.А. Иванов/Логика/М/1996
Криминалистика/под ред. Е.П. Ищенко/М/2000
В.С. Комарков/Тактика предъявления доказательств на допросе обвиняемого/канд. дисс./Харьков/1973
Комментарий российского законодательства/М/1997
Комлев Б.А./Нарушения закона, влекущие исключение показаний потерпевшего, свидетеля из процесса доказывания/ Законность/1997/№12
Михайлов А.И., Соя-Серко Л.А., Соловьев А.Б./Научная организация труда следователя/М/1974
С.И. Ожегов, Н.И. Шведова/Толковый словарь русского языка /4-е изд./М/1999
В.П. Очередин/Допустимость и недопустимость по уголовным делам доказательств/Волгоград/1998
С.К. Питерцев, А.А. Степанов/Тактика допроса на предварительном следствии и в суде/СПб/2001
А.В. Победкин, В.А. Гавриков/О некоторых проблемах определения допустимости доказательств в уголовном процессе/ Государство и Право/1999/№7
Цомартов В.Н./Тактические приемы допроса и пределы их допустимости/канд. дисс./М/1977
Шурыгин А.П./Правоприменительная практика рассмотрения дел с участием коллегии присяжных заседателей/Бюллетень Верховного Суда РФ/№2/1997
Ю. Щербатых/Искусство обмана/М/1998
Сноски
[1] С.К. Питерцев, А.А. Степанов/Тактика допрос на предварительном следствии и в суде/СПб/2001/с.11-12
[2] С.К. Питерцев, А.А. Степанов/Тактика допроса на предварительном следствии и в суде/СПб/2001/с.24
[3] Там же/с.28
[4] С.К. Питерцев, А.А. Степанов/Тактика допроса на предварительном следствии и в суде/СПб/2001/с.31
[5] Данный случай рассказан одним из следователей Главного Следственного Управления ГУВД г. Москвы
[6] Цомартов В.Н./Тактические приемы допроса и пределы их допустимости/канд. дисс./М/1977/с.159,160
[7] С.К. Питерцев, А.А. Степанов/Тактика допрос на предварительном следствии и в суде/СПб/2001/с.34,35
[8] Эрик Берн/Введение в психиатрию и психоанализ для непосвященных/Минск/1998/с.23-27
[9] Цомартов В.Н./Тактические приемы допроса и пределы их допустимости/канд. дисс./М/1977/с.91 и др.
[10] Цомартов В.Н./Тактические приемы допроса и пределы их допустимости/канд. дисс./М/1977/с.125
[11] Там же/с.84
[12] Здесь имеется в виду протокол как совокупность правил поведения и традиций (разговорное, переносное значение термина «дипломатический протокол»)
[13] Криминалистика/под ред. Е.П. Ищенко/М/2000/с.379
[14] Обвиняемый-рецидивист отказался от сделанного ранее заявления о совершении им преступления, приведя неоспоримые доводы своей невиновности. Выяснилось, что на самооговор он пошел по договоренности с оперативным сотрудником милиции, желавшим закрыть «глухаря». В сговоре был также эксперт. - Случай из надзорной практики доцента МГЮА Бориса Алексеевича Комлева.
[15] С.К. Питерцев, А.А. Степанов/Тактика допроса на предварительном следствии и в суде/СПб/2001/с.55
[16] С.К. Питерцев, А.А. Степанов/Тактика допрос на предварительном следствии и в суде/СПб/2001/с.69
[17] Цомартов В.Н./Тактические приемы допроса и пределы их допустимости/канд. дисс./М/1977/с.147
[18] В.С. Комарков/Тактика предъявления доказательств на допросе обвиняемого/канд. дисс./Харьков/1973/с.110
[19] Цомартов В.Н./Тактические приемы допроса и пределы их допустимости/канд. дисс./М/1977/с.113
[20] Ю. Щербатых/Искусство обмана/М/1998/с.91-103
[21]С.К. Питерцев, А.А. Степанов/Тактика допрос на предварительном следствии и в суде/СПб/2001/с.72-73
