Сочинение: Европейская культура Нового времени
Однако еще более важными были попытки теоретически осмыслить культуру разных народов, исходя из идеи единства человеческого рода.
Еще в канун Просвещения в Италии Вико говорил: «Существует необходимо в природе один умственный язык, общий для всех народов». Головецкий в труде «О человеке» утверждал, что «различие вкусов у людей предполагает лишь небольшие различия и оттенках их ощущений», в принципе же все народы обладают одинаковыми возможностями для развития. Для доказательства он сослался на «единообразие народных пословиц» у разных народов.
Просветители исходили из своих представлений об универсальности разума и единстве человеческой природы. Из них к идее мировой литературы ближе других подошел Гердер, который внимательно изучал фольклор разных стран и опубликовал сборник «Голоса народов в их песнях». Разумеется, он мог привести только отдельные образцы песенного творчества разных народов. Охватить единым взглядом все богатство культуры мира при тогдашнем уровне знаний было невозможно. Но он мечтал о такой возможности и завещал ее следующим поколениям, восклицая: «Какой это был труд о роде людском, о человеческом духе, мировой культуре, обо всех странах, эпохах, народах, о силах, смешениях, образах!»
Новое дыхание после непродолжительного упадка получает театр (Пьер Корнель, Мольер, Жан Расин). Уже в 18 веке театр становится мощным средством просветительской идеологии В Англии появляется новый жанр — мещанская драма, где главными героями становятся простые обыватели. Во Франции пишут для театра Вольтер, Дидро и Бомарше. В Италии Карло Гольдони создает комедию нравов, а Карло Гоцци вводит на сцену сказку («Любовь к трем апельсинам, «Принцесса Турандот»). В 18 веке в театре особенно ярко проявилась идейная борьба двух направлений к подходу исполнения на сцене: «переживания» и «представления». Для первого характерным оказывалось такое исполнение, когда артист сильно трогает сердца зрителей, заставляя глубоко сопереживать своему герою. Иногда дело доходило до того, что артисты, находясь в состоянии экстаза лишали себя жизни прямо на сцене.
17—18 века — начало расцвета музыкальной культуры. У истоков ее стоят Иоган Себастьян Бах и Георг Фридрих Гендель, «венские классики» (Гайдн, Моцарт, Бетховен). Бах довел до совершенства язык полифонических форм, подготовил развитие нового направления в европейской музыкальной культуре — сонатно-симфонического направления, сделал первые шаги в развитии жанра клавирного концерта. Бах впервые рассматривает клавир как универсальный инструмент и вводит в клавирную музыку принципы органного, скрипичного, вокального и оркестрового исполнительства и письма.
Концерты, организовываемые Генделем стали новым явлением в музыкальной культуре —они предназначались не только для придворной аудитории, а для широких кругов слушателей. Основными жанрами в творчестве этого композитора были концерт, оратория и сюита.
Особо можно отметить развитие оперного искусства, связанное с именем Глюка. На протяжении 18 века музыкальная культура сделала значительные шаги: большое значение приобрела проблема передачи человеческих чувств, наметились основные принципы реалистичности, развитие сонатно-симфонического мышления, построенного уже не на развитии одного образа в музыкальном произведении, а на сопоставлении нескольких контрастных образов.
Во Франции (время Людовика 14) большое значение приобретает танцевальная музыка, что проявилось в творчестве Люлли, который создал не только балет, но и привел танцевальность в оперные спектакли.
Ярким образцом французского рококо в музыке является расцвет французского клавесинного искусства. Сам клавесин становится богато украшенным. Под клавесинную музыку, которую не принято было внимательно слушать, необходимо было вести непринужденный разговор. Сама музыка, являлась атрибутом самого светского разговора. Играть необходимо было непринужденно, демонстрируя легкость и ненапряженность.
Во Франции в это время творил Луи Куперен. Немало пьес Куперена основано на остроумных звукоподражаниях: «Будильник», «Щебетание», «Вязальщица», «Кукушка». Для мелодий этого времени характерно богатая украшенность мелодии, которая иногда даже превалирует над самой мелодией. Орнамент украшений овивает мелодию, как и лепные украшения в изобразительных видах искусства рококо.
Во Франции (Жан-Филип Рамо) зарождается особый жанр оперного искусства — ярморочная комедия. Творчество французских композиторов подготовило появление в музыке жанра танцевальной сюиты, так высоко развитой в творчестве И.С.Баха в дальнейшем.
Особо любима музыка была в Англии. Рассказывают, что она звучала даже в парикмахерских, для того, чтобы посетители могли коротать время в очереди. Наиболее ярким представителем английского музыкального искусства того времени принято считать Генри Пёрселла, создателя английской национальной оперы («Дидона и Эней»).
Еще одно важное событие, послужившие значительным толчком к развитию музыкального искусства в области фортепианной музыки явилось новшество, связанное с использованием при игре всех пальцев. До этого большие пальцы не использовались, а игра строилась по принципу перекладывания пальцев.
В живописи появляется жанр натюрморта, направленного на постижение сочетаемости цвета, пространства, формы и объемов. В середине XVII века рождается новая живопись, названная теоретиками реалистической. Проявлением специфики эстетики Нового времени в живописи стал «караваджизм». Микеланджело да Караваджо первый ввел реалистические сюжеты народного быта в живопись.
Постепенное разрушение сословно-иерархического принципа повлекло и трансформацию санкционированного религией искусства. В нем можно выделить несколько художественных направлений, отличающихся друг от друга не столько по стилю, сколько мировоззренческой и идеологической направленностью.
Художественным завершением Позднего Ренессанса явилось барокко, которое можно считать переходным этапом к эпохе Просвещения. Барокко (Ит. странный, причудливый) стилевое направление в искусстве Европы к. 16 — сер. 18 вв., возникшее в Италии и распространившееся в большинство Европейских стран. Барокко тяготеет к эффективности, контрастности, совмещению иллюзорного и реального, к синтезу искусств и одновременному точному разделению в жанровых характеристиках.
Эпоха барокко рождает своеобразный взгляд на человека и пристрастие ко всему театральному, что проявляется в лозунге: весь мир — это театр (Шекспир «Как вам это понравится»). Богатый порт Амстердам открыл в 1638 г. городской театр, над входом в который можно было прочесть строки крупнейшего голландского поэта Вондела: «Наш мир сцена, у каждого здесь роль своя и каждому воздается по заслугам». А в соперничавшей с Голландией Испании современник Вондела Кальдерон де ла Варка создал свой знаменитый шедевр «Великий театр мира», представляющий мир как сцену в истинно барочном смысле.
Люди того времени всегда чувствовали на себе глаз божий и внимание всего мира, но это наполняло их чувством самоуважения, стремлением сделать свою жизнь такой же яркой и содержательной, какой она представала в живописи, скульптуре и драматургии. Подобно живописным портретам, дворцы эпохи барокко отражают представление их создателей о самих себе. Это панегирики в камне, превозносящие добродетели тех, кто в них живет. Произведение эпохи барокко, прославляя великих и их свершения, поражают нас своим вызовом и в то же время демонстрируют попытку заглушить тоску их создателей.
Тень разочарования лежит на искусстве барокко с самого начала. Любовь к театру и сценической метафоре обнажает осознание того, что любое внешнее проявление иллюзорно. Восхваление правителей и героев — в пьесах французского драматурга Корнеля, английского поэта Драйдена и немецкого писателя и драматурга Грифиуса, — возможно, было попыткой отсрочить забвение, грозившее неизбежно поглотить всех, даже самых великих. Римский император Тит в трагедии Корнеля «Тит и Береника» говорит: «Каждое мгновение жизни — шаг к смерти».
Научное обоснование, данное немецким астрономом Кеплером движению планет по эллипсу и постоянному расположению небесных тел, несмотря на их вечное движение, созвучно идее динамизма, эллиптическим очертаниям и заданности форм архитектуры, живописи и литературы эпохи барокко. Острое ощущение несущегося времени, поглощающего всё и вся; чувство тщетности всего земного, о которой твердили поэты и проповедники всей Европы; могильный камень, неизбежно ожидающий каждого и напоминающий о том, что плоть смертна, человек — прах, все это, как ни странно, вело к необычному жизнелюбию и жизнеутверждению. Этот парадокс стал основной темой барочной поэзии, авторы звали людей срывать цветы удовольствий, пока вокруг бушует лето; любить и наслаждаться многоцветным маскарадом жизни. Знание, что жизнь окончится как сон, открывало ее истинный смысл и цену для тех, кому улыбалась удача. Несмотря на особое внимание к теме бренности всего сущего, культура барокко дала миру литературные произведения небывалого жизнелюбия и силы.
При Людовике 15 абсолютизм переживает упадок: огромные средства тратятся на роскошь и удовольствия по принципу «После нас хоть потоп». В этих условиях зарождается и бурно развивается галантный стиль — рококо, для которого характерно:
· тематика празднества, маскарада, пасторали, легкого флирта,
· изысканность и утонченность,
· внутренняя динамичность,
· миниатюрность форм,
· игрушечность,
· обильность украшений, отделок (особенно в форме завитков).
Рококо исследователи рассматривают как выродившееся барокко (речь идет о стиле рококо второй четверти и середины XVIII в.). Такой взгляд вполне правомерен с точки зрения эволюции формы — динамики, ритма, взаимоотношений целого и части. Действительно, мощную пространственную динамику, разительные контрасты и впечатляющую пластическую игру форм барокко сменяет стиль, который как бы переводит криволинейные построения барокко в новый регистр. Оставляя без внимания фасады, рококо разыгрывает на стенах и потолках интерьеров орнаментальные симфонии, сплетает кружевные узоры. При этом рококо достигает вершин виртуозности, изящества и блеска, но полностью утрачивает барочную монументальность, основательность и силу. Известно, что ордер ориентировал архитектуру на человека и одновременно героизировал его бытие. Архитекторы рококо (его собственная сфера — убранство интерьера) обратились к реальному человеку с его реальными потребностями. Они как бы забыли о здании, самой архитектуре и переключились на того, собственно для чего оно предназначалось: начали заботиться о комфорте, окружать человека атмосферой удобства и изящества. Существенно то, что новый стиль стал стилем небогатых домов, в которые немногочисленными приемами внес тот же дух уюта и комфорта без подчеркнутой роскоши.
Другое направление — классицизм XVIII в. тоже воспринимается как «облегченный» классицизм предшествующего века. Ведь в нем больше археологической точности, чем в предшественнике, больше изящества, выдумки и разнообразия, но также чувствуется недостаток весомости и силы. Возникает искушение считать «второй» классицизм переработанным изданием «первого», поскольку можно проследить, как один классицизм переходил в другой даже в творчестве архитекторов, например семьи Блонделей. Однако и рококо, и классицизм XVIII в. представляют собой нечто принципиально новое по отношению к своим прямым предшественникам, а также к ранее существовавшим стилям вообще.
Это различие свидетельствует о том, что перелом между культурами XVII и XVIII вв. носил внутренний, скрытый характер. Историки искусства отмечают, что рококо — первый безордерный стиль европейского искусства за многие века.
Его мироощущение строилось на идее абсолютной монархии. Философской предпосылкой классицизма был рационализм. Главное требование, предъявляемое к художнику классицисту — «благородность замысла». Классицизм тяготеет к историчности событий. Реальность с ее пейзажностью и портретностью выступает вторичной по значимости проблематикой. В основе классицизма лежит обязательность канона по принципу подражания античности. Классицисты ставят проблему социализации личности. Духовная красота начинает превозноситься выше физической, а произведения искусства — выше природы. Природа перестает быть образцом для подражания.
Классицисты стремятся к типизации. В основе принципа создания типа является выделение в характере одной самой яркой черты, которая преднамеренно выпячивается. Типический образ превращается в абстракцию. Типичный характер у классицистов лишен индивидуальности.
Важным новым началом в искусстве XVIII в. было и появление течений, не имевших собственной стилистической формы и не нуждавшихся в ее выработке. Таким крупнейшим идеологическим течением стал сентиментализм, связанный с просветительскими представлениями о прирожденных человеку началах доброты и чистоты, которые теряются вместе с естественным первоначальным состоянием. Сентиментализм не требовал особого стилистического оформления, поскольку был обращен не к внешнему, а к внутреннему, не к всеобщему, а к личному. Но особая окраска, особое чувство проникновения в интимный мир, тонкость эмоций, даже чувство пропорций и воздушность фактуры так или иначе связаны с сентиментализмом. Все это создавало ощущение нежного изящества, близости к природе и внутреннего благородства. Сентиментализм превращается в предромантизм: «естественный человек» приходит в столкновение с общественными и природными стихиями, с мрачными бурями и потрясениями жизни, предчувствие которых заложено во всей культуре XVIII в.
Столкновение индивидуальности с обществом, с трагедиями бытия, переход идеала в сферу неосуществимой фантазии приводят в XIX столетие, когда буржуазный индивидуализм и атомизация общества кладут конец явлению стиля как крупной историко-художественной категории.
Быт и нравы
Если попытаться охарактеризовать особенности нравов времени Просвещения, то можно вспомнить о том, что это было время культа женской красоты. Женственность начинает отличать даже мужской костюм и мужские манеры (длинные завитые волосы, парки, употребление румян, духов, шелковые банты и тонкие чулки, кружева и шелковые ткани, на руки надевают перчатки. Мужчина любит мягкие кресла и легкую пищу). Женский костюм этого времени отличался особенно широкими юбками, из-за которых она иногда не могла свободно коснуться собеседника. Но особым произведением искусства становится женская прическа: на голове дамы изображенными оказываются сцены охоты и пейзажи, мельницы, крепости и даже отрывки из пьес. Мечтательно возвращение к природе символизировалось построением на голове фермы с коровами, розами и пастухами, сеющими мужиками и т.д.
Особенно популярными среди знати становятся высокие каблуки, появление которых иногда связывают с особо грязными улицами городов того времени. Каблуки носили как женщины, так и мужчины. Вообще направления развития моды переносятся в нижнюю часть: особое назначение приобретают чулки и подвязки, которые ограничивают зону дозволенности легко флирта, поднимая его до места чуть выше колена. Демонстрация нижнего белья так же считается допустимой и желательной (поэтому в моду входит качание на качелях). В особом почете находятся декольте, отличающиеся максимальной глубиной.
Изменяется и цветовая гамма: предпочтительными становятся бледно-голубые и нежно-розовые тона, исчезает контрастность. Зато цвет распадается на множество оттенков (например, в сером выделяют оттенки блохи, блошиной головки, блошиной спины, блошиного брюшка и даже цвет блохи в период родильной горячки).
Появляется большое количество дамских аксессуаров: веер (часто выполняющий роль передачи тайной информации между женщиной и мужчиной), маски (позволявшие знатным дамам посещать непристойные спектакли), мушки (первоначально призванные скрывать недостатки лица, но в последствии они служат для оттенения природной белизны кожи, а так же выполнение функций «пластыря красоты» — они должны были приковывать внимание к определенным местам и даже сообщать некоторую информацию о даме. Так мушка, приклеенная около рта говорила, что ее хозяйка плутовка, на щеке — склонность к галантным похождениям, влюбленная — около глаза, шаловливая — на подбородке, дерзкая—на носу, кокетка – на губе, высокомерная — на лбу. Мушки часто употребляли не только женщины, но и мужчины.
