Реферат: Пещерные города Крыма

Реферат: Пещерные города Крыма

Пещерные города Крыма

Пещерные города

Удобство изучения геологических объектов, простота извлечения окаменелостей древних животных и сбора коллекций привлекают сюда специалистов со всего мира. Ну а ювелиры работают с крымскими самоцветами из группы кварца: сердолик, яшма, агат, халцедон, горный хрусталь. Их не сложно найти и среди обычной пляжной гальки. А среди торговцев сувенирами можно встретить знатока, который расскажет о свойствах этих камней, а может и познакомит с ювелирами или коллекционерами.

Геологические процессы подобны цирковому иллюзиону: драматично, наглядно, но до конца необъяснимо. Священные источники, противоречащие законам гидрологии и гравитации; подземные лабиринты в десятки километров; вулканические жерла, опрокинутые набок; скальные массивы без оснований, возникшие невесть откуда; морские раковины на километровой высоте; вечные льды и ледниковые валуны; песчаные косы, меняющие свои границы, как заблагорассудится… Все эти каменные хаосы, истуканы, каньоны, пещеры, водопады не просто красивы, а божественно красивы и хранят в себе жертвенную кровь, нередко и человеческую.

Мангуп

Дори, Феодоро, Мангуп-Кале- все это старинные названия одного и того же города, причем последнее наименование появилось во времена протектората Османской империи на Крымском полуострове. Во второй половине пятнадцатого века Готия, столицей которой и являлся Мангуп-Кале (в те времена еще называвшийся Феодоро), попала под влияние турецких султанов и династия гото-греческих князей прекратила существование. В настоящий момент сложно сказать, в какой период времени появилась эта династия, предположительно, во времена господствования Трапезундской империи (начало тринадцатого века). Однако город, носивший имя Феодоро, благоденствовал и раньше (шестой век) и благодаря защите императора Юстиниана Великого, появились крепости Алустон и Гурзувиты- как щит от вторжения гуннских племен.

Нет точных сведений о том, когда в Тавриду пришли первые готы. Вполне возможно, что они вынужденно пришли сюда, будучи притесняемыми гуннами. В одном ряду с такими крепостями, как Неаполись, Палакион, Хава, место, ставшее впоследствии Мангупом, было очень удобным для обороны от врагов, причем необходимо заметить, что и до прихода готов там существовали поселения людей (приблизительно второй- первый века до нашей эры). С большой степенью уверенности можно предположить, что место это населяли тавры- аборигены прибрежных областей. При наличествующих условиях- ключи с великолепной водой, большое количество лесов вокруг поселения, населенных и зверями и птицами, достаточно высокая степень защищенности от вторжений извне, а также возможность создания жилья в пещерах вблизи Мангупа - немудрено, что Мангуп скорее всего был прибежищем для первых людей. С достаточной большой степенью вероятности можно утверждать, что Мангуп издавна был пристанищем людей.

Предполагаемые исследования были бы целесообразны не только на территории Мангупа, но и в имеющихся горных ущельях. В последнем десятилетии шестнадцатого века в городе случился сильный пожар, после которого Мангуп уже не поднялся из руин. Однако крепость была пристанищем для правителей в то время, пока страну лихорадило. Как отмечал П. Паллас, побывавший в Мангупе в девяностых годах восемнадцатого столетия, город был практически необитаем, последними ушли кожевники-евреи.

Единственное, что еще хоть как-то привлекало людей- наличие растений с дубильными свойствами, да еще и воды, которая также способствовала для данной работы. Именно поэтому в летние месяцы сюда приезжали евреи- сыромятники, выходцы из Чуфут-Кале. (по книге Pallas. "Reise..."). Во второй половине шестнадцатого века в город нанес визит М. Броневский. Его записи являются наиболее старыми и ценными. Последующие века также не прошли стороной мимо Мангупа- остались работы об исследовании города, которые велись П. Кеппеном, Дюбуа-де-Монпере и прочими исследователями. В восемнадцатом веке Мангупом вплотную занимался Ф.А.Браун (профессор Санкт-Петербургского университета), однако, к сожалению, по ряду причин он не смог закончить работу. В начале двадцатого века раскопками в Мангупе занимался Р.Х. Лепер, член Императорского Археологического Общества (работы также не были доведены до результата).

Если измерить верстами, то город Мангуп располагался на расстоянии шестнадцати верст от Бахчисарая и четырнадцати- от станции Бельбек, на территории Симферопольского края, взмывая вверх со крутой скалы высотой почти две тысячи футов. Внешне скала напоминает руку человека, растопырившего пальцы. Четыре коротких мыса словно четыре пальца на этой руке. В работе использован план из работ Дюбуа- де –Монпере. Несмотря на то, что план некоторым образом не отражает действительное положение вещей, он хорош тем, что на нем отмечены археологические ценности, существовавшие еще в первой половине девятнадцатого века. Каждая такая археологическая ценность, включая ущелья, располагающиеся там же, носит свое имя. На западе расположен мыс Чамнук-бурун, чуть севернее мыс Чуфут-бурун, в северо-восточной части- мыс Гелли-бурун (или эллинский), на востоке расположен мыс Ташкли-бурун (от татарского слова «ТАШ», что означает «камень» или «крепостной мыс»), другое название этого места- Ташкин-бурун.Табана- дере- название ущелья, находящегося между Чамнук-буруном и Чуфут-буруном, другое ущелье, расположенное меж Чуфут-буруном и Гелли-буруном носит название Гаман -дере (иногда его называют еще и Хамам, и Аман).Капу-дере- «ворота», с одной стороны- Гелли –бурун, с другой- Ташкли-бурун. Пробраться на мангуп не так-то и просто, в свое время это было возможно лишь используя экипаж, объезжавший гору с юга и востока (там, где мыс Ташкли- бурун) по ущелью Капу-дере. Пешком же можно было пройти по тропкам, тянувшимся от Коджа-Сала (небольшое поселение, расположенное в северной части скалы) вдоль ущелий Хамам-дере и Табана-дере.

На территории горы валялся в большом количестве строительный мусор, уже оккупированный ближайшими кустами, однако в ряде мест (в том числе и у края обрывов) сохранились остатки былой роскоши в виде фрагментов стен с башнями разнообразной формы (круглая, четырехугольная, многогранная, зубчатая). Ташкли –бурун когда-то был отделен от общей композиции стеной, впечатляющей своим размахом, и находящегося внутри нее строения. Это было самое защищенное место Мангупа, его сердце, охраняемое обрывами, внушавшими ужас и окружившими постройку с юга, севера и востока, и лишь с одной стороны (запад) щитом служили та самая стена, что упомянута выше. Сама стена находилась в отличном состоянии, ширина ее равнялась почти четырем аршинам. Здание же, которое так тщательно охранялось, было весьма высоким и насчитывало два этажа. По мнению исследователей, данная постройка есть жилище властителей Готии, тех самых гото-греческих князей, что правили в Мангуле. Во времена, предшествовавшие османскому владычеству, дворец представлял собой замечательное зрелище, подтверждением чему служат сохранившиеся декоративные элементы на окнах. Однако при более тщательном исследовании становится ясно, что частью этот декор был изъят из иных сооружений (скорее всего, старинных культовых сооружений), поскольку можно проследить общие тенденции при изучении архитектуры последних.

Во времена господствования Османской империи замок сменил свое основное предназначение на иное, более скорбное- он был своеобразной тюрьмой. Как свидетельствовал Мартин Броневский, зачастую крымские ханы, не найдя консенсуса с послами других государств, помещали последних именно туда.

Лишнее доказательство смены функционального предназначения строения- наличие лишь части окон, большая площадь которых закрыта камнями. Изыскания Р.Х. Лепера (имеется в виду Ташкли-бурун, а конкретнее- его восточная часть) привели к обнаружению церкви, расположенной в горе. Данное сооружение имеет четырехугольную форму и увенчано алтарной абсидой, имеющей форму усеченной сферы. Лестница, ведущая к ней, расположена в западной части. Вполне возможно, что потолочные конструкции были сделаны из дерева. В угловой части мыса расположена пещера в два этажа, называющаяся «Барабан-Коба». Верхняя и нижние части пещеры соединены лестницей. Наверху находятся два достаточно просторных помещения, было бы точнее сказать- камеры, ибо в первом уже помещении высечено чуть менее десяти отдельных камер маленьких размеров. Предположительно, они также выполняли функцию места заточения, где узники были прикованы каждый в своей камере. Здесь же имели место быть захоронения, частью исследованные.Однако более глубокие исследования должны рассказать, кто был там похоронен.

Одни лишь руины остались от некогда могучих стен, окружавших замок- поскольку это было менее защищенное место. Кстати, надо отметить, что пересекая Табан-дере стены становились двойными. Утопающие в зелени, бесподобно прекрасные, они невольно притягивают взор странников, и заставляются задуматься, ибо неухоженность их и разрушенность вызывают грустные чувства. Вид их возбуждает противоречивые чувства- с одной стороны, возникает желание вырвать с корнем всю растительность, что живой стеной окружила заброшенный город, и тут же- невозможно не растрогаться от той нежности, с которой зелень покрывает остатки былого могущества людей. Стены города испытали в полной мере власть времени- частично они разрушены до основания. Более всего повезло Чамнук-буруну, стены, спускающиеся с него к Капу-дере самые целые, там когда-то располагались Главные ворота, ведущие в крепость. Структура стен неоднородна, максимального размеры стен находятся на Ташкли- буруне, частично остались и стенные башни разнообразной формы. Внимательно изучив исходные материалы для постройки стен, можно прийти к выводу, что были использованы останки гораздо более ранних сооружений, а именно христианских культовых сооружений самого раннего периода. Отсюда же следует вывод, что стены были возведены в поздний период гото-греческого владычества, и частично даже османского. Необходимо отметить также и маленький щит, небольшую стену, охраняющую южную часть дворца, откуда шла тропинка вниз к храму, расположенному в горе (речь о нем дальше). Как уже было отмечено, замок и окружающая его стена некоторым образом отделен от собственно города, который жил своей жизнью, встречая дни в храмах, на улицах, площадях. Как отмечал Мартин Броневский, уже в то время в городе целыми были лишь две церкви- святого Константина и святого Георгия, не производящие никакого впечатления. Единственное, что как-то привлекало внимание- наличие генеалогического древа властителей Мангупа.

Возможно, что те храмы, которые нашел Лепер во время своей экспедиции, и есть те самые церкви, что описаны Броневским задолго до того.Кроме Лепера, эти же храмы были изучены (хотя конечные результаты были так и не найдены) профессором Брауном в конце девятнадцатого века. Предположительно церковью святого Геория можно назвать храм весьма небольших размеров в форме четырехугольника, расположенный на Гелли-буруне. Этот храм имел одну абсиду в восточной части и возвышался над склепом. Вход в храм находится в западной части. При строительстве был использован камень (местные породы), достаточно мягкий, уложенный с особым тщанием. Уцелела нижняя часть алтаря, а также престол, который базируется на более ранней постройке. Случившийся много лет назад пожар нанес невосполнимый урон храму, в настоящее время найдены лишь маленькие фрагменты декоративных украшений храма, а также бусы, кольца, серебряная монета. Как свидетельствуют источники, у входа в храм находились останки барельефа значительных размеров, изображавшего святого Георгия верхом на коне, поражавшего змея. Все, что осталось от барельефа- гигантский камень с нижней частью изображения святого покровителя церкви. Недалеко от храма находится кладбище, где в числе прочих находятся могилы, обычно относимые к еврейской традиции захоронения- то, что порой называется «двурогие могилы». Церковью же святого Константина предположительно является тот храм, исследование которого было начато Брауном, а продолжено –Лепером.

Храм имеет три абсиды и три нефа, построен в виде базилики. Как показали раскопки, проводимые в начале двадцатого века, храм «прожил» две жизни - в качестве огромного строения и в более скромном масштабе. Конечно же, случившийся пожар и здесь нанес колоссальный ущерб. Первоначально церковь создавала впечатление базилики с пятью нефами- благодаря имевшимся пристройкам (в южной и северной частях), также выполненных как нефы, которые разделяла стена. С большой долей вероятности можно предположить, что храм был огромен. Размеры церкви весьма внушающие - так, один лишь храм (исключив абсиду) насчитывал 35 аршин в длину и 38- в ширину. Размеры нефов, пристроек, нарфика также впечатляющи. Надо заметить, что неф, расположенный в центре выделен колоннами, имеющими форму восьмигранника, и выточенными из того же материала, который пошел на остальные конструкции. Также выточенные из камня, пьедесталы имеют форму куба, а размер каждой грани- почти двенадцать вершков. Западная часть служила вратами в храм, там же уцелели византийские кресты (расположенные внутри круга). О дате постройки церкви, соответствующей эпохе правления Юстиниана Великого, защитника готов, свидетельствует то, что в основном столбе, который располагается меж нефами (южный и центральный) заключена соответствующая надпись. Да, та эпоха вполне могла породить подобный храм.

В более позднее время церкви была отведена роль центрального культового сооружения, а то, что было пристроено по бокам, так и не было восстановлено. Пережившая возрождение, новая церковь святого Константина была построена в гораздо более позднее время, когда останки былого уже практически стерлись. И хотя во многом второй вариант храма соответствовал предшественнику, все же они не стали близнецами. К сожалению, лишь незначительные, чудом уцелевшие, части декоративного покрытия позволяют судить о том, насколько был храм красив.

Церковь окружает достаточно большое количество могил с памятниками. Так, у абсиды, расположенной в восточной части, их насчитывается более тридцати. Многие из них украшены декором в виде заплетенных лент либо же листьями и ветвями, вплетенными в шнуры. Как правило, могилы –христианские, лишнее подтверждение тому- уцелевшая на одном из них надпись об упокоении чтеца Стефана с семейством в середине пятнадцатого века. Подобного рода коллективное захоронение не было единичным, при расследовании церкви было найдено значительное число подобного рода могил. Здание, найденное по направлению на юго-восток от церкви, до сих пор представляет собой загадку. Предположительно (судя по качеству возведенной постройки) здание играло какую-то незаурядную роль в свое время. Данная постройка имеет вытянутую форму, в центре расположены колонны в два ряда. К юге обнаружены следы большого количества пристроек, а к северу- строение в форме башни. Интерес представляет часть большой надписи, сохранившаяся в виде двух кусков на греческом языке и с изображением орла с двумя головами в качестве герба.

По мнению Кеппена и других исследователей на территории города когда-то находилась синагога. Предположительно- в западной части. О том же говорил и Паллас, описывая евреев- кожевников.

В двух местах на территории Мангупа расположены церкви, сделанные в пещерах. Больший интерес представляет храм на юге Мангупа, в обрыве- так как уцелели тамошние фрески. Можно сказать, что сам храм находится в верхней части скалы, а нижняя же, которая соединена с верхом лестницей, расположена под храмом.

Вид церкви несколько напоминает прямоугольник с одной абсидой сферической формы. Внутри абсиды есть синтрон (то место, где сидят обычно священнослужители), ниша для святых даров, а также место для престола. Внутри храма покоятся три могилы (в центре и ближе к северо-западу). Сохранившиеся фрески, как правило, представляют собой убогое зрелище, однако некоторая часть уцелела. По ним можно предположить, что при написание фресок шло по сырой штукатурке, не используя резец, только лишь кистью. Изображение Спасителя по пояс, заключенное в овал, практически не уцелело. В верхней части нарисован крест шестиконечной формы, нижняя часть которого представляет собой как бы корни аканфа, ветви которого оплетают крест и всю нишу в целом. Различимы надписи, сделанные поверх основной перекладиной креста- слева и справа написаны буквы «I C» и «X C», а снизу по тому же принципу- «H I» «K A». Также лишь несвязные буквы остались от сделанной некогда надписи, написанной по рамке, что окантовывала нишу. Рамка, к сожалению, находится в удручающем состоянии. Как Царь Царствующих, восседает на троне Иисус Христос- в той позе, что традиционна для византийских царей - изображение это находится на абсиде. По правую руку от Спасителя была нарисована Дева Мария, по левую же, в противоположность Богоматери, находился Иоанн Предтеча. Основной цвет полусвода абсиды- темно-синий. Кроме Спасителя, Богоматери и Предтечи вокруг были изображены херувимы с шестью крылами, которые закрывали лица.

Страницы: 1, 2