Курсовая работа: Советизм, нацизм, исламизм и примкнувший к ним леволиберализм
Курсовая работа: Советизм, нацизм, исламизм и примкнувший к ним леволиберализм
Людмила Дымерская-Цигельман /Израиль/
"[Еврейский вопрос], …конечно, не есть единственная проблема нашего времени, но ... может считаться пробным камнем зрелости нашей цивилизации и ее желания служить Добру".
Томас Манн
1. Мессианство и антисемитизм
В своем докладе на Международном Форуме по борьбе с антисемитизмом (Иерусалим, 29 - 30 июля 2003) депутат канадского парламента профессор Ирвин Котлер перечислил 13 аспектов современного антисемитизма. Он говорил об идеологических, политических, социальных, психологических и эмоциональных особенностях этого многоликого феномена. Я ограничусь здесь лишь одним его аспектом - идеологическим. Речь пойдет не об антисемитизме вообще, а об антисемитизме идеологическом. Почему именно о нем? Потому что существовали и продолжают существовать идеологии, которые обосновывали и, более того, освящали, то есть объявляли священным делом избавление человечества от евреев, представляя их воплощением мирового Зла. Идеологии эти подчас становились руководством к действиям, достигавшим ужасающих масштабов, - прежде всего в тоталитарных государствах, отличительной особенностью которых является всепроникающее господство идеологий и потому называемых идеократиями. К такого рода идеологиям однозначно относят нацизм и - далеко не всегда и с большими оговорками - советизм. Нынче эти идеологии, пережив свои идеократии, продолжают существовать, причем не только в виде различных модификаций неонацизма и постсоветизма - они также о б н о в л я ю т с я, проходят своего рода реинкарнацию (и это в первую очередь относится к идеологии советского нацифицированного антисионизма) в контекстах исламизма (политизированных модификаций ислама), а также в "антиизраилизме" леволиберальных кругов на Западе. И это позволяет - с полным на то правом - поставить сразу два вопроса: во-первых, что общего между нацизмом, который реализовал Катастрофу, и советизмом, на кровавом счету которого в т о ч н о с т и такого преступления нет? И, во-вторых, что общего у них обоих с исламизмом, точнее, c панисламизмом? Сегодня, как никогда, важно выявить собственные культурно-исторические корни нацизма и советизма, во многом определяющие их убойные потенции. Но не менее существенно уяснить также, что общего в этих идеологиях - хотя бы потому, что именно это общее обеспечивает их преемственную связь с новыми, сегодняшними идеологиями, подвигающими на новые кровавые мистерии, которыми уже ознаменовалось начало ХХI века.
Что же объединяет все эти идеологические конструкты? Их объединяет типологическое родство - все они принадлежат к одной и той же разновидности мессианских идеологий, отличающихся агрессивным дуализмом. Всякая идеология - это одновременно телеология, поскольку она формулирует цели - группы ли, общественной или социальной страты, этноса, нации и др. Но когда в идеологии речь идет о глобальных целях, о всечеловеческом благе, об очищении и спасении всего человечества от вселенского зла - это верный признак того, что перед нами мессианская идеология. Такими были и нацизм, и советизм, такой сегодня является идеология исламизма, призывающая ради установления праведной жизни на земле уничтожить (или подчинить и перестроить "на правильный лад") мир всех "неверных".
Во всех мессианских идеологиях можно выделить общие отличительные особенности:
1. В каждой из них цели формулируются как миссия по глобальному и тотальному переустройству мира.
2. В каждой из них присутствует самозваный (персонифицированный или коллективный) мессия, берущий на себя роль пророка, разъясняющего, в чем состоит миссия его самого и его адептов. Люди, узурпирующие эту мессианскую роль, становятся вождями, выстраивая тоталитарные иерархические системы (в случае захвата власти, превращающиеся в государственные системы) с четким разделением на "своих" и "чужих". Этой иерархии "своих" соответствует сочиняемая по ее подобию антиподная иерархия "чужих", пирамиду которых венчает обязательная в дуалистической мессианской идеологии фигура "врага".
3. Все дуалистические мессианские идеологии освящают массовый террор как оправданное высокой целью средство ее достижения. Возникающие на их основе тоталитарные системы управления соединяют воедино идеологию с террором.
4. Все три рассматриваемые идеологии - идеологии дуалистические, манихейские, резко противопоставляющие и абсолютизирующие доброе и злое начала. "Враг" в них - это антипод мессии, равносильный ему антагонист, воплощающий, по контрасту с благоносным мессией, всё мировое зло. Со времен христианства, где Добро было воплощено в Христе, Зло всегда было представлено Евреем и его мессией ("Машиахом"), который выступал в роли Антихриста. Антагонист таким образом становился зеркально перевернутым отражением мессии. Это правило распространяется и на этноэтатические мессианские идеологии, добавившие к антииудаизму христианства биологическую, расистскую, националистическую и политическую антисемитские аргументации. Различные ипостаси (роли и проявления) того или иного мессии и особенности его благостной миссии определяют те или иные особенности негативизации Еврея, приписываемых ему злоумышлений, а также способы его "обезвреживания", сводимые к разным формам дискриминации и насилия - от погромов до Катастрофы. Иными словами, конкретное содержание той или иной антисемитской доктрины и потенции ее убойной силы определяются специфическим содержанием той мессианской идеологии, в контексте которой эта доктрина формируется. Так, в нацизме, объявившем своей "гигиенической" миссией очищение арийской расы, а под ее господством - наведение порядка во всем остальном человечестве, Еврей вообще выводится за пределы человеческого рода, ставится ниже его (untermensch). В то же время мессия во всех своих ипостасях (фюрер, его партия, немецкий народ, арийская раса) оказывается, наоборот, "сверхчеловеком" (ubermensch). Священная миссия "сверхчеловека" состоит в постижении необходимости и в реализации тотального истребления поставленных ниже рода человеческого "болезнетворных" евреев - истребления столь же правомерного, как уничтожение туберкулезных палочек, чумных бактерий, паразитических животных - крыс и т. п., в образе которых были представлены евреи во множестве нацистских текстов, как вербальных, так и визуальных. Эта аргументация считается расистской, но она превосходит ее, ибо в расистских доктринах деление на расы производится в н у т р и рода человеческого. Евреи же выводятся за его пределы, и именно это определяет ту убойную силу, которая отличает нацистский б и о л о г о - г и г и е н и ч е с к и й антисемитизм.
Советская идеология на стадии стагнации СССР (70-е годы, "застой") заимствует из нацизма ряд его антисемитских идей, но адаптирует их к своей мессианской доктрине, в которой и сам мессия, и его миссия радикально отличаются от нацистских, прежде всего своим "гуманистическим" камуфляжем (маскировочной формой). Советский доктринальный антисемитизм формировался в 30-е годы как интегральная часть идеологии русско-коммунистического мессианства, провозглашавшей миссией русско-коммунистического мессии создание нового мира, в котором будет "все для человека и во имя человека". На протяжении советской истории эта идеология претерпела ряд изменений - менялись ипостаси мессии и содержание его миссии и в соответствии с этим менялись образ и концепция антипода. С конца 40-х годов эта роль уже явным образом предназначалась Еврею, который по мере изменения миссии мессии последовательно и параллельно обретал облики "антипатриота", "безродного космополита", "убийцы в белом халате", "агента англо-американского империализма и сионизма", и, наконец, сиониста-"фашиста под голубой звездой", на службе которого состоял империализм и все остальные силы вселенского зла.. Именно антисионизм образца 70-х годов, включивший в свою аргументацию ряд нацистских идей, явил собой новый - "гибридный" - вид доктринального антисемитизма, обновляемого сейчас в мессианской идеологии панисламизма. Еще одна реинкарнация камуфляжно-"гуманистического" советского антисионизма осуществляется сегодня в антиизраилизме леволиберального Запада. Но об этом позже. Сейчас же еще раз подчеркну, что доктринальный антисемитизм (Ирвин Котлер говорит об экзистенциальном или геноциидальном антисемитизме) существует не сам по себе, а формируется и изменяется как интегральная часть мессианских агрессивно-дуалистических идеологий.
5. Дуалистичность, манихейство определяет еще одну особенность мессианских идеологий - их эсхатологический милитаризм. Провозглашается "священная" война, которая, как всякая религиозная война, не может завершиться компромиссом. Поэтому адепты мессии призываются на последний решающий бой с "врагом рода человеческого". Создается культ жертвенной смерти во имя исполнения этой высокой миссии.
6. Мессианские идеологии (даже при их апелляции к науке) представляют собой основанные на вере псевдорелигиозные образования. Мессия и все, что относится к его миссии, освящаются с помощью специально создаваемых культов, обрядов и ритуалов. В соответствии с той или иной "святостью" осуществляется демонизация антипода мессии.
7. Для мессианских этноэтатических идеологий характерно создание мифологизированных, своего рода "священных" историй. Например, нацистская и нацифицированные (вроде русского "неоарийства") идеологии включают в свои "священные" истории мифы о древней языческой предыстории мессианского народа. В соответствии с этой "священной" историей корректируется и история злодеяний антипода.
8. Еще одна важнейшая особенность мессианских идеологий - их неуничтожимость. Они так же неуничтожимы, как неуничтожимы освящаемые ими тоталитарные формы правления, в генезисе и функционировании которых им принадлежит решающая роль. Ханна Арендт предупреждала: "...как возможность и как постоянная опасность они (тоталитаризмы) останутся с нами навсегда..." Об этой же опасности предупреждает своими фильмами один из самых концептуальных мастеров современного кино Александр Сокуров. Свои историко-философские ленты о Гитлере и Ленине ("Молох" и "Телец") он резюмирует словами: "Сталинизм, большевизм с нами навсегда, как навсегда нацизм: эти болезни, раз родившись, не умирают. Их можно только локализовать".
Практика показывает, что вот это как раз мало вероятно. Эти идеологии в движении, они иррадиируют, взаимопроникают, взаимодействуют, претерпевают реинкарнации. При этом можно согласиться с тем, что каждая из них последовательно, каждая в свое время, становилась очередным эпицентром доктринального антисемитизма - нацизм в первую половину, а советизм во вторую половину прошлого века. В последние десятилетия на наших глазах формируется уже третий, нынешний концептуальный эпицентр современного доктринального антисемитизма - панисламизм, обновляющий применительно к своим целям - насильственного преобразования мира - весь арсенал европейского донацистского и русского досоветского ("Протоколы сионских мудрецов", кровавые наветы и т. п.) антисемитизма, а также арсеналы антисемитизма нацистского и советского. Особо востребованным (хотя это обстоятельство остается в тени) оказался советский нацифицированный антисемитизм, под прикрытием и в обличии антисионизма проникший в религиозную и светскую идеологию разных народов и стран, прежде всего арабо-мусульманских, а затем и при их посредстве - западных. Будучи сам "гибридной" доктриной, этот советский нацифицированный антисемитизм, в свою очередь, становится интегральной частью новых "гибридных" антисемитских образований. Это заставляет пристальнее присмотреться к нему.
2. Нацификация советских и постсоветских идеологий
Государственная идеология: предыстория и история нацификации
Как возник советский нацифицированный антисемитизм? Что представлял собой процесс нацификации советских идеологий, когда он начался и чем был вызван?
Нацификация - это процесс освоения основополагающих нацистских идей в системе аргументации каких-либо других, "коренных" идеологий - как официальных, так и продуцируемых в обществе. В отличие от собственно нацистских доктрин те идеологии, которые при освоении нацистских идей сохраняют свою специфику, можно назвать паранацистскими. Именно такой паранацистской "гибридной" идеологией стал в 1970-80-е годы советский антисионизм, разработанный партийно-пропагандистским аппаратом.
В свое время открытие сходства между гитлеризмом и сталинизмом, между нацизмом и коммунизмом легло в основу понимания тоталитаризма и стало чуть ли не определяющим в процессе самопознания советского общества 60-х годов. Но увлечение этим открытием, абсолютизация того общего, что объединяло нацизм и коммунизм, нередко вело к забвению того специфического, что их отличало. Между тем русский коммунизм ни по провозглашенным целям и принципам, ни по своей аксиоматике, т.е. системе декларируемых (хотя и камуфляжно) ценностей, неявно модифицирующих христианские, ни по своим упованиям на научно-технический прогресс никак не тождествен нацизму с его антимодернистскими установками, с его призывом к возврату к природе, к дохристианскому языческому миру. Мессианский советизм как некая целостная цивилизация формировался на русской почве, в русле определенных доминантных направлений русской культуры, точно так же как мессианский нацизм возрос на немецкой почве как порождение и одновременно перерождение культуры немецкой. И именно эти собственные корни, дающие все новые и новые побеги, представляют особый интерес, ибо культурно-историческая укорененность мессианских идеологий определяет не только вероятность их рецидивов, но и (при соответствующих условиях) возможность их взаимоадаптаций. Не будь своих корней, не будь собственной унавоженной почвы, саженцы и черенки нацизма в России были бы так же безопасны, как они, в конечном счете, безопасны в стране с укорененной в культуре демократией.
Несомненно, приживаемость нацистских идей в России, так же как русских в Германии, свидетельствует о близости культурных парадигм, послуживших основанием коммунистической и нацистской идеологий. Речь прежде всего идет о манихейском противопоставлении обеих культур - духовной русской и духовной немецкой - "бездуховной", меркантильной цивилизации Запада, экспансия которой на восток находила мифологическое объяснение во всемирном заговоре евреев, нацеленных на мировое господство. Характерно, что нацистский вариант этого мифа был создан выходцем из России Альфредом Розенбергом, включившем в контекст своего "Мифа ХХ века" основные идеи созданных русской охранкой "Протоколов сионских мудрецов", переведенных на немецкий язык в 1923 году. Эта близость культурных истоков, порой напоминающих сообщающиеся сосуды, способствовала и способствует тому, что черенки одного дерева легко прививались к другому. Но если нацификацию идеологий свести к чистому заимствованию, к простому переносу нацистских идей и к их потреблению в первозданном виде (что, несомненно, тоже имеет место, особенно сейчас, в постсоветской, демократизированной до беспредела России), если не видеть их о с в о е н и я, их н а т у р а ли з а ц и и в структуре коренных идеологий, то можно прийти к ложным представлениям о чистой конъюнктурности этого феномена и соответственно к иллюзиям о возможности его преодоления столь же конъюнктурными, чисто политическими средствами. Между тем процесс нацификации, насчитывающий более чем тридцатилетнюю историю, начавшийся в СССР и продолжающийся после его распада, вряд ли может быть сведен к конъюнктуре. Он имеет свои глубинные историко-идеологические и политические предпосылки, уяснение которых - условие необходимое (хотя и недостаточное) для эффективного ему противодействия.
Нацификация советских идеологий - партийно-государственной, с одной стороны, и общественных (то есть инициированных вне партийного заказа), с другой, - впервые открыто проявилась лишь после Шестидневной войны. Но уже в 30-е годы под руководством и при непосредственном участии Сталина была сформирована доктрина русско-имперского коммунистического мессианства, в модифицированный контекст которой в конце 60-х годов и были включены определенные нацистские идеи и, прежде всего, - стержневая и основополагающая в нацизме доктрина тотального антисемитизма.
Нередко нацистский антисемитизм уравнивают со сталинским, а сталинские кампании: дело Еврейского Антифашистского Комитета, кампанию против "космополитов" и "дело врачей" - называют (по аналогии с Катастрофой европейского еврейства) Второй Катастрофой, геноцидом, точнее, несостоявшимся геноцидом. Разумеется, в доктринальном - сталинском и нацистском - антисемитизме есть много общего, тем не менее, важно не упустить и их сущностные различия. Как мы уже говорили, общее в них состоит в том, что и сталинский, и нацистский антисемитизм - составные части мессианских доктрин, нацеленных на переустройство мира. В обеих мессианских утопиях евреям отводится роль антипода мессии. Но как сами мессии, так и их миссии в нацистской и русско-коммунистической утопиях существенно разнятся. Немцам, высшему представителю высшей - арийской - расы, возглавляемым Гитлером и его партией, предстояло выполнить б и о л о г о - г и г и е н и ч е с к у ю миссию, очистить мир от н е д о ч е л о в е к о в, и эта миссия оставалась приоритетной на всех стадиях существования нацизма, вплоть до его последних дней. Напрашивается вывод, что для нацизма характерен безусловный примат идеологии над политикой. Особенностью же русского коммунизма, советизма (и тоже на всех стадиях его существования - ленинизма, сталинизма и постсталинизма) является обратное соотношение - примат политики над идеологией. Если в нацизме образы мессии и его антипода остаются неизменными на всем протяжении его истории, то в коммунистическом мессианстве эти образы меняются в соответствии с запросами политики, как внутренней, так и внешней.
