Курсовая работа: Новая столыпинская политика на Дальнем Востоке России: надежды и реалии
Установка на указанные виды деятельности подтверждается и некоторыми другими ответами китайских респондентов. Лишь 25% хотели бы получить землю в долгосрочную аренду, несмотря на бытующие алармистские представления о стремлении китайцев к захвату дальневосточных земель. Правда, отрицательно ответили тоже не очень многие (27%), основная же часть опрошенных не думала об этом. Вероятно также, что торговлей заняты не те китайцы, которые хотели бы заниматься сельским хозяйством. Скорее всего, если Россия решится отдавать землю в аренду китайцам, недостатка в желающих не будет. То же можно сказать и о сервисных услугах, не требующих квалификации, таких, как уход за детьми, престарелыми и инвалидами, работа в качестве домашней прислуги, городских уборщиков и т. п. В настоящее время региональная миграционная политика такова, что нанять иностранную прислугу практически невозможно, а города иногда предпочитают оставаться неубранными, но не пускать китайцев. Для создания совместных производств и инвестиций обстановка в России пока неблагоприятна. И хотя довольно много китайских или совместных предприятий регистрируется, реально функционируют немногие из них. Некоторые эксперты полагают, что регистрируемые и не работающие предприятия, а также те, которые работают явно в убыток, но не закрываются, - это своего рода разведчики или "квартирьеры" китайского бизнеса.
Присмотримся к учебному каналу иммиграции, который составляет внушительную долю в общем объеме. По информации, полученной от экспертов, большинство китайских мигрантов, приезжающих на учебу или стажировку, не появляются в институтах, в которые они приехали, или вскоре бросают учебу, чтобы заняться торговлей или другим бизнесом. Но даже те студенты, которые серьезно относятся к учебе, вынуждены торговать, чтобы заработать на оплату учебы и на жизнь.
Что касается китайцев, работающих по лицензиям, то подавляющее их большинство занята в строительстве или в сельском хозяйстве. Однако сельскохозяйственный канал не безупречен, как и учебный. Он тоже часто используется для прикрытия торговли. Так считают многие эксперты, это подтвердили и наши наблюдения. Например, во Владивостоке на рынке мы обнаружили торговцев, нанятых по лицензиям в сельское хозяйство.
Таким образом, подавляющая часть китайцев в России занята сейчас торговлей. Эксперты отмечают, что из массы "челноков" уже выделились перекупщики, посредники, которые по роду своей деятельности должны постоянно находиться в России и которые активно ищут возможность оформить вид на жительство.
Что мешает китайскому бизнесу в России
Экономический кризис в России не благоприятствует бизнесу не только иммигрантов, но и собственного населения. Однако значительный ограничительный вклад вносит и политика властей, которая, казалось бы, во время кризиса должна быть поощрительной. В табл. 24 показано, какие помехи для бизнеса в России видят сами китайцы.
Более трети опрошенных не ответили на этот вопрос, у каждого пятого из ответивших нет денег для бизнеса. Причины, связанные с экономическим кризисом (инфляция и пр.), отметил лишь каждый восьмой из желающих иметь бизнес, всего 8% видят препятствия в незнании русского языка и российских законов, только два человека указали на жесткую торговую конкуренцию среди китайцев и двое отметили нелояльность населения. Зато каждый третий видит помехи в российском миграционном законодательстве, 15% прямо указали на отношения с милицией. Любопытно, что каждый восьмой не видит никаких трудностей (вероятно, они относились к тем, кто серьезно не думает о бизнесе).
В табл. 25 приведены мнения китайцев о том, что мешает им торговать в России. Претензии китайских торговцев не содержат ничего чрезвычайного и при желании легко могут быть удовлетворены. Почти все они лежат в сфере миграционно-визовой политики и прямо указывают на ее избыточную жесткость, из-за чего китайцы оказываются беззащитными перед милицией. Едва ли не каждый третий пожаловался на штрафы и взяточничество милиции, причем ни один не смог назвать установленного размера штрафа и никто не получил соответствующей квитанции.
Условия труда и быта
Несмотря на экономический кризис и безработицу, среди местных жителей мало желающих выполнять неквалифицированную работу на стройках и в сельском хозяйстве. На эти работы руководители предприятий охотно берут китайцев.
Сложившиеся трудовые отношения в сфере занятости китайцев трудно назвать партнерскими. Использование китайской рабочей силы далеко от цивилизованного. Работодатели обычно имеют дело с китайскими бригадирами, которые и устанавливают режим труда для своих рабочих. Последние трудятся практически весь световой день, без выходных, без возможности увидеться с семьей в течение всего контрактного срока - обычно 10 месяцев. Родственники могут приехать только в качестве туристов, оплатив тур. Даже работая в Благовещенске, невозможно съездить домой на противоположный берег Амура на выходной день, не затратив значительные средства. Контракт должен возобновляться ежегодно, что связано с немалыми дополнительными расходами. Заработки китайских трудовых мигрантов в полтора-два раза ниже, чем у российских рабочих такой же квалификации [41]. 86% тех, кто работает по найму, деликатно оценивают свой заработок как "не очень большой". Довольны им лишь 14% опрошенных, тогда как среди торгующих - 40%, а среди приехавших "на учебу" - 36%. Кроме того, китайские лицензионные мигранты получают заработанные деньги только в Китае. Некоторые бригадиры совсем не дают рабочим денег, пока они работают в России, и те вынуждены подрабатывать в неурочное время - чаще всего ночами - на частных заказах. В других случаях китайским рабочим выдается символическая сумма. Например, на одном из строительных предприятий Владивостока в октябре 1996 г. такая сумма составляла 75 тыс. руб. (примерно 18 долл.) в месяц.
Именно такое состояние многим региональным администраторам и руководителям предприятий представляется чуть ли не идеалом: дешевая рабочая сила и никакой ответственности. Все в точности так, как было в начале века [42]. Модель воспроизвелась, как только появилась возможность. При этом российские работодатели единодушно отмечают трудолюбие, дисциплинированность и исполнительность китайцев, дешевизну их труда.
Живут китайцы чаще всего в студенческом или специально арендуемом общежитии (63%), 13% арендуют жилье, 18% живут в гостинице и лишь 8 из 244 респондентов имеют свою квартиру или дом. По информации экспертов, жилищное обустройство китайских мигрантов стало иногда легальной, иногда не вполне легальной (через подставных лиц), но всегда весьма доходной сферой деятельности некоторых довольно обеспеченных китайских предпринимателей. Через них осуществляется большинство поселений в гостиницы и на частные квартиры, не говоря уже о специальных китайских общежитиях. При этом цена устанавливается за помещение в целом, поэтому мелкие торговцы и рабочие живут, как правило, очень скученно, в одной квартире одновременно могут проживать 20-30 человек. Это касается как торговых, так и строительных общежитий. Рабочие на одной из строек Владивостока хотя и жили в общежитии, но одеяла и подушки должны были привезти из дома. Еда для них готовилась тут же, на стройке, в антисанитарных условиях.
Однако сами китайские мигранты не ропщут на такие условия жизни. Это говорит о том, что китайская иммиграция в Россию - преимущественно бедная, терпеливая, неприхотливая, жадно ищущая заработков, пусть и невысоких, жестоко эксплуатируемая своими же соотечественниками при молчаливом согласии российской стороны.
И тем не менее почти четверть китайских мигрантов хотели бы переселиться в Россию на постоянное жительство. Столько же респондентов хотели бы, чтобы в России жили их дети, причем 36% из них - это те же, кто сам хотел бы переселиться. Большая часть иммигрантов (44%) не хотела бы переехать в Россию, а каждый третий не думал об этом. Надо полагать, что, задумайся они об этом, и среди них нашлось бы немало желающих. Итак, Россия вполне может рассчитывать на китайцев как на дополнительный источник рабочей силы.
Отношения с местным населением
В большинстве случаев китайцы оценивают отношение местного населения к себе как доброжелательное (55% респондентов), и только 5% сказали: "нас не любят". В согласии с этими данными находятся и ответы о дружественных связях - две трети китайцев имеют русских друзей.
Китайцы вполне объективно оценивают русских, адекватно отмечая и положительные, и отрицательные их качества. Они называют доброту и сердечность русских (каждый третий), их открытость, гостеприимство, легкость характера (каждый четвертый), высокую культуру (тоже каждый четвертый). Среди указанных респондентами неприятных черт россиян на первом месте пьянство (26%), затем лень (около 10%).
О дружественно-сдержанном отношении свидетельствуют и ответы на вопросы о смешанных браках (табл. 26). Две трети китайцев не возражали бы против браков с русскими своих родственников, правда, желающих самим иметь смешанный брак гораздо меньше - 17%.
В то же время каждый четвертый китайский респондент ответил, что сталкивался с проявлениями агрессии со стороны местного населения, а 40% испытали агрессивное отношение милиции. На вопрос "В чем это выражалось?" 62% не ответили, но 33% указали на вымогательство. Таким образом, китайцы имеют значительно меньше проблем в отношениях с местным населением, чем с местными властями.
Российское общественное мнение о китайцах
Открытость границ очень сильно изменила жизнь на Дальнем Востоке России. Население получило возможность увидеть мир, возросла его мобильность, появились новые источники заработков. В Китай, вероятно, ездит не меньше русских челночных торговцев, чем в Россию китайских. Несмотря на то, что активизация отношений с Китаем буквально вдохнула жизнь в приграничные районы Восточной Сибири и Дальнего Востока, оказавшиеся в период экономического кризиса еще более отдаленными окраинами России, чем раньше, отношение населения к китайцам остается настороженным. Большая часть работников региональных администраций и населения приграничных районов положительно относится к расширению сотрудничества с Китаем. Это показали и наши интервью, и другие исследования. Но отношение к самим китайцам не назовешь слишком доброжелательным, хотя и оголтелым, как пытаются представить некоторые политики, оно тоже не является.
По данным нашего обследования 59% из 1086 опрошенных местных жителей считают, что их город проиграл от присутствия китайских мигрантов, 26%, напротив, полагают, что выиграл, 15% видят в этом и плюсы, и минусы.
Наиболее часто - каждый четвертый из тех, кто считает, что китайское присутствие вредно для региона (15% всех опрошенных), - приводят аргумент, что китайцы распространяют грязь, несут опасность эпидемий. Каждого пятого из этой группы (12%) страшат многочисленность и неподконтрольность китайских мигрантов, а каждый шестой (11%) ставит им в вину низкое качество привозимых товаров. Каждый седьмой в рассматриваемой группе респондентов (9%) выдвигает аргумент, типичный для советского менталитета: "они наживаются за наш счет". И лишь каждый десятый (6%) опасается конкуренции со стороны китайцев. Вместе с тем 80% респондентов ответили, что покупают китайские товары, и лишь 20% избегают этого.
Такое отношение населения к китайским мигрантам - в значительной мере результат проводимой в отношении них политики и современного состояния российских рынков труда и товаров. Условия, в которых китайцы вынуждены жить и работать на российской территории, действительно далеки от элементарных санитарных норм. А отсутствие конкуренции китайским товарам со стороны местного производства открывает широкую дорогу некачественной продукции.
Некоторые подозревают китайцев в экспансионистских намерениях: "они хотят укорениться на нашей территории, они уже сейчас иногда чувствуют себя хозяевами". Жива и подозрительность, зародившаяся во время советско-китайского противостояния: "мне кажется, что они занимаются разведкой и диверсиями". Наряду с этим есть и трезвые суждения, но они сравнительно редки: "если бы было больше китайских работников, была бы конкуренция нашим рабочим, они подтянулись бы"; "полезно внедрение китайской культуры для общего просвещения", "благодаря китайцам мы сможем решить проблемы с рабочей силой".
Молодое поколение полностью солидарно с общественным мнением лишь в опасениях распространения антисанитарии: 16% из 1182 опрошенных студентов считают, что китайские мигранты несут с собой в регион грязь и эпидемии. Однако молодежи гораздо меньше присущ страх перед китайцами. Лишь 4% студентов, т.е. в три раза меньше по сравнению с населением в целом, видят в этом угрозу для региона. В два раза ниже среди студентов доля тех, кто опасается китайцев как конкурентов. Зато если при опросе населения лишь 2 человека ответили, что присутствие китайцев расширяет возможности межкультурного общения, то среди студентов таких оказалось 24 человека. И это можно считать очень обнадеживающим симптомом.
Интересно, что практически никто из противников китайского присутствия не объяснял своего неприятия криминальным поведением китайцев. Как правило, никто лично не сталкивался с китайской преступностью. При опросе населения лишь двое указали на китайскую торговлю запрещенными товарами и двое - на "вызывающее поведение" китайских мигрантов.
Среди студентов 46 человек (4%) отметили, что приезд китайцев ведет к росту преступности. Нужно сказать, что взгляд на китайское присутствие как на криминогенный фактор имеет под собой основания. Как отмечают многие эксперты, китайцы заметно стимулируют российскую преступность - рэкет, коррупцию.
В целом недовольство местного населения появлением китайцев в большинстве случаев вызвано опасениями достаточно умозрительными либо связанными с некими возможными обстоятельствами в будущем, со стереотипами, созданными средствами массовой информации, но не подкрепленными личным опытом. Что же касается наиболее реальной, почерпнутой из личного опыта претензии - к некачественным товарам, то она имеет и оборотную сторону. 70% тех, кто считают, что их город выиграл от китайского присутствия, и 60% тех, кто видит в нем и плюсы и минусы, а в целом 25% опрошенных ставят китайцам в безусловную заслугу обеспечение региона разнообразными и дешевыми товарами. Оборотную сторону имеет и опасение роста конкуренции со стороны китайцев - 4% опрошенных рассматривают ее как позитивный фактор экономического развития.
Однако толерантность даже той части населения, которое настроено к китайским мигрантам довольно дружелюбно и подмечает их положительные черты - трудолюбие, добросовестность, отсутствие пьянства, ограничивается рамками допущения их торговли и использования их в качестве дешевой рабочей силы. Во всяком случае, 79% опрошенных местных жителей считают, что нужно разрешить китайцам торговать в России, и лишь 19% - против этого. Ровно пополам разделились голоса "за" и "против" разрешения китайцам работать в России. А вот уже позволить им открывать здесь свои предприятия согласны лишь менее трети опрошенных, а две трети выступают против. И почти единодушно население выражает протест против разрешения китайским мигрантам покупать или строить жилье в России и давать землю в долгосрочную аренду (табл. 27). Правда, есть данные других обследований, несколько более обнадеживающие, по которым идея создания временных китайских поселений в сельской местности вызывает резкий протест лишь у 30% респондентов [43].
Готовность к сотрудничеству и осознание его необходимости сочетается со стремлением осуществлять взаимодействие в жестких миграционных рамках, ни в коем случае не пуская китайцев на постоянное или хотя бы продолжительное жительство. Вот типичная точка зрения местного руководителя, высказанная заместителем главы администрации Хабаровского края А. Левинталем в интервью журналу "Ваш выбор": "Безусловно, в некоторых отраслях стоит использовать китайскую рабочую силу: главным образом, в сельском хозяйстве и строительстве. Китайцы работают без выходных, очень интенсивно и качественно... А вот попытки китайцев в массовом порядке поселиться в России, я считаю, надо пресекать" [44].
Резко отрицательно относится большинство местного населения к возможности браков своих близких родственников с китайцами: 80% опрошенных ответили "ни в коем случае", лишь 12% сочли такие браки нормальными. Хотя молодое поколение и здесь демонстрирует появление нового мировосприятия. Только половина опрошенных студентов выказали неприятие браков своих родственников с китайцами, а треть считают их нормальными (табл. 28).
Любые шаги, которые могут вести к укоренению китайцев на российской территории, вызывают неприятие населения. Над умами людей тяготеет тень "китайской угрозы", которую 74% опрошенных жителей считают вполне реальной для России, и лишь 20% отрицают возможность ее осуществления.
Таким умонастроениям российского населения способствует периодическое, начиная с конца XIX в., реанимирование проблемы "желтой опасности". Еще в 1908 г., выступая в Думе, председатель тогдашнего правительства России П. Столыпин отмечал, что при наличии соседнего густонаселенного государства Дальний Восток не останется пустынным, что туда просочатся чужестранцы, если раньше не придут русские, и тогда эта окраина российского государства окажется русской только по названию [45]. Замкнутость китайской общины позволяла говорить о системе тайных обществ. Широко был распространен взгляд на китайцев как на "разведчиков" и даже "тыловое войско" соседней страны [46]. Те же аргументы повторяют создатели образа "желтой угрозы" и сегодня, спустя 90 лет.
Вместе с тем российское население видит и положительные качества китайцев, и это внушает некоторый оптимизм. Так, 52% жителей и 37% студентов отмечают трудолюбие китайцев, 11% - деловитость, 3,5% - неприхотливость. "Кажется, никто не трудится столько, сколько трудятся китайцы", - так высказался один из респондентов.
В целом же общественное мнение по отношению к китайскому присутствию можно охарактеризовать преимущественно как настороженное, отчасти снисходительное, реже дружественное. В ответах явственно ощущается недостаток объективной информации. В то же время и население, и администраторы понимают, что без китайцев им уже не обойтись. Недаром большинство не против того, чтобы китайцы торговали и работали.
Заключение
Важнейших вывод состоит в том, что угроза китайской экспансии действительно существует. Но это одновременно и угроза, и необходимость для России, что существенно меняет дело. Стратегический вопрос должен быть переведен из плоскости "как предотвратить?" в плоскость "как организовать иммиграцию и сожительство?".
Как замечает Д. Тренин, "уязвимость дальневосточного фланга России очень велика" [47]. Добавим, что она станет тем больше, чем дольше Россия будет проводить не имеющую перспектив политику отторжения вместо того, чтобы экспериментировать в области организации сотрудничества и совместного проживания. Стратегию отношений с Китаем необходимо строить с позиций ХХI в., а не вчерашнего дня, не пытаясь отгородиться от объективной реальности.
Не лучше ли трезво оценивать и ситуацию, и свои возможности? Не разумнее ли шире открыть двери китайцам на западе страны, создавая им условия для более равномерного расселения по российской территории, а не концентрируя их на Дальнем Востоке и особенно в слабозаселенной Восточной Сибири?
В свете сохранения позиций России в партнерстве с Китаем необходимость подъема экономики Дальнего Востока и Восточной Сибири совершенно очевидна. Но вот то, что этот подъем может быть осуществлен только в сотрудничестве с Китаем, в том числе и за счет широкого привлечения его рабочей силы не на временной, а на постоянной основе, пока что не находит должного понимания, как и то, что если сибирская земля не будет освоена китайцами, она так и останется неосвоенной. Этот шанс легко упустить. Сейчас в Китае еще много желающих заниматься сельским хозяйством, но страна быстро урбанизируется, и через несколько десятилетий таких желающих поубавится, как сейчас в России.
К сожалению, к выработке стратегии партнерства, отвечающей объективным обстоятельствам, Россия пока не приступила, а без этого невозможна и конструктивная политика, как отмечает В.Гельбрас [48]. Нынешняя концепция сдерживания находится в вопиющем противоречии не только с экономическими и демографическими возможностями России, но и с ее интересами, особенно с интересами дальневосточных регионов.
В пограничных регионах ощущается растерянность перед проблемой китайской угрозы и одновременно сохраняются надежды на старые способы ее решения - переселение и строгий пограничный режим. То и другое зиждется на незнании перспектив. Несогласованность текущей миграционной политики с перспективными обстоятельствами характерна и для федеральной власти, и это, возможно, главная опасность в сложившейся ситуации.
Список литературы
[1] Дальний Восток России: экономическое обозрение / Ред. П. А. Минакир. - Хабаровск, 1995. - Картогр. прил.
[2] Вишневский А. Г. и др. Демографический потенциал России // Аналит. обозрение Центра комплекс. соц. исслед. и маркетинга. - 1996.- Вып. 5-6. - С. 11.
Островский А. В. Возможности миграции китайского населения на российский Дальний Восток в настоящее время. Доклад на конференции "Демографическое развитие России и его социально-экономические последствия" (Москва, 15-16 декабря 1994 г.).
[3] Гельбрас В. Г. Россия и Китай: вопросы собирания геоэкономических пространств // Полис. - 1995. - # 6. - С. 45.
[4] Островский А. В. Указ. соч.
[5] Титаренко М. Китай в постдэновскую эпоху и российско-китайские отношения. Доклад в Московском Центре Карнеги 28 июня 1995 г.; Гельбрас В. Г. Азиатско-Тихоокеанский регион: проблемы экономической безопасности России. - М., 1995.
[6] Под "экономической плотностью" авторы оценок подразумевают произведение плотности населения на величину среднедушевого дохода (Стратегия экономического и геополитического прорыва России на Дальнем Востоке // Проблемы прогнозирования. - 1996. - # 5. - С. 3-38).
[7] Расчет сделан нами по: Население России. 1996 / Отв. ред. А. Г. Вишневский.- М., 1997. - С. 138.
[8] Там же. - С. 14.
[9] World Population Prospects: The 1994 Revision UN. - New York, 1995.
[10] Зайончковская Ж. Русский вопрос // Миграция. - 1996. - # 1. - С. 11; Витковская Г. Миграционное поведение нетитульного населения в странах Центральной Азии // Миграция русскоязычного населения из стран Центральной Азии: причины, последствия, перспективы / Под. ред. Г. Витковской. - М., 1996. - С.99. - (Науч. докл. / Моск. Центр Карнеги; Вып. 11).
[11] Население России. 1997 / Отв. ред. А. Г. Вишневский. - М., 1998. - С. 118-122.
[12] Мясников В. Дальний Восток России: миграционная политика // Миграция.- 1996. - # 1. - С. 19.
[13] Турчанинов Н., Домрачев А. Итоги переселенческого движения за время с 1910 по 1914 гг. включительно. - Пг., 1916.
[14] Зайончковская Ж. Рынок труда как регулятор миграционных потоков // Миграция и рынки труда в постсоветской России / Под ред. Г. Витковской. - М., 1998. - С. 10-29. - (Науч. докл. / Моск. Центр Карнеги; Вып. 25).
[15] Арсентьева Н. М., Бородкин Ф. М., Калмык В. А. и др. Анализ и прогноз населения и трудовых ресурсов Сибири до 2000 г.: Препринт / Ин-т экономики и орг. пром. пр-ва. - Новосибирск, 1985.
[16] Шкаратан О. И., Тихонова Н. Е. Занятость в России: социальное расслоение на рынке труда // Мир России. - 1996. - # 1. - С. 116, 144. Было опрошено 25 экспертов: ученые, директора предприятий, представители региональных администраций, руководители управлений Федеральной службы занятости.
[17] Российский Дальний Восток и Северо-Восточная Азия. - М., 1998. - С.191.
[18] Коровкин А. Г., Парбузин К. Д. Оценка несбалансированности спроса и предложения на российском рынке труда // Вопр. прогнозирования. - 1997. - #4.- С. 74.
[19] Нефедова Т. Г., Трейвиш А. И. Постсоветское пространство России // Мир России. - 1996. - # 2. - С. 3-42.
[20] Ишаев В. И., Минакир П. А. Дальний Восток России: реальности и возможности экономического развития. - Хабаровск, 1998.
[21] Тренин Д. Китайская проблема России / Моск. Центр Карнеги. - М., 1998. - С. 32.
[22] Ларин А. Ретроспектива: китайцы в России // Миграция. - 1997. - # 1. - С.21.
[23] Окул И. И. Политика заселения Дальнего Востока и миграционное движение его населения (история вопроса) // Демографическое развитие Дальнего Востока и формирование его трудового потенциала. - Владивосток, 1991. - С. 113-119.
[24] Ларин А. Указ. соч. - С. 22.
[25] Там же.
[26] Там же.
[27] Там же.
[28] Там же. - С. 23.
[29] Российский Дальний Восток и Северо-Восточная Азия. - М., 1998. - С.188.
[30] Владивосток. - 1994. - 19 февр.
[31] Известия. - 1993. - 2 нояб.; 1994. - 30 нояб.
[32] Китайцы на Российском Дальнем Востоке // География в школе. - 1995. - # 1. - С. 31.
[33] Minakir P. A. Chinese Immigration in the Russian Far East: Regional, National, and International Dimensions // Cooperation and Conflict in the Former Soviet Union: Implications for Migration / Ed. by J. R. Azrael and E. A. Pain. - Santa Monica: RAND, 1996. - Р. 94.
[34] Рыбаковский Л. Л., Захарова О. Д., Миндогулов В. В. Нелегальная миграция в приграничных районах Дальнего Востока: история, современность и последствия / Ин-т соц.-полит. исслед. РАН. - М., 1994. - С.19.
[35] Тянь Чжан. Китайцы в эмиграции // Россия и АТР. - 1994. - # 2. - С. 82-92.
[36] Деловая Сибирь. - 1993. - 28 мая-3 июня.
[37] Тянь Чжан. Указ. соч.
[38] Рыбаковский Л. Л., Захарова О. Д., Миндогулов В. В. Указ. соч. - С. 19.
[39] Minakir P. A. Op. cit.
[40] Дашкевич З. Анализ современного состояния и прогноз экономического развития Китая // Проблемы прогнозирования. - 1996. - # 1. - С. 143.
[41] Кто и зачем будет жить на Дальнем Востоке России // Ваш выбор. - 1995. - # 1. - С. 19.
[42] Ларин А. Указ. соч.
[43] Миндогулов В. В. Что думают жители Дальнего Востока о российско-китайских пограничных отношениях? // Социол. исслед. - 1995. - # 10. - С. 117.
[44] Кто и зачем будет жить на Дальнем Востоке России? // Ваш выбор. - 1995.- # 1. - С. 19.
[45] Столыпин П. А. Нам нужна великая Россия: Сборник речей и выступлений.- М.: Молодая гвардия, 1993. - С. 33.
[46] Ларин А. Г. Указ. соч. - С. 22.
[47] Тренин Д. Россия - Китай: военный аспект отношений. Доклад в Московском Центре Карнеги 19 марта 1997 г.
[48] Гельбрас В. О восточной политике России // Pro et Contra. - 1998. - Т. 3. - # 1.
