Курсовая работа: Новая столыпинская политика на Дальнем Востоке России: надежды и реалии
На конец 1996 г. общая численность китайцев в пограничных регионах России на протяжении от Иркутской области до Приморского края оценивалась нами в пределах 200-300 тыс. человек.
То, что оценки экспертов примерно совпадают с данными, имеющимися в научной литературе, подтверждает реалистичность тех и других.
Подавляющее большинство китайцев - кратковременные иммигранты, приезжающие торговать на один-два месяца, а также рабочие, у которых длительность контракта обычно не превышает 10 месяцев. Китайцев, получивших вид на жительство, крайне мало. Например, в Иркутской области в середине 1994 г. их было 348.
В городах Сибири и Дальнего Востока формируются китайские общины и колонии. В 1989 г. в Иркутской области проживало 489 китайцев, в том числе 185 в Иркутске. В Хабаровске численность китайской общины оценивается в 2 тыс. человек. Новая община, как правило, складывается вокруг старой. С помощью общинных связей возникает бизнес, покупается недвижимость, иммигранты ищут работу и пути оформления вида на жительство. Размеры общин пока более чем скромны, но важен сам факт их наличия как устойчивого притягивающего ядра.
Демографическая и социальная структура китайских иммигрантов
В целом китайская иммиграция на Дальний Восток России - молодая, активная, образованная, сбалансированная по полу.
Среди опрошенных китайцев оказалось 48% мужчин и 52% женщин. Молодежь резко преобладает: более двух третей опрошенных были моложе 30 лет (из них 17% моложе 20 лет), четверть в возрасте 30-39 лет, старше - только 7%. Преобладание молодежи в значительной мере определило и семейный состав: 58% иммигрантов не женаты/не замужем, 64% не имеют детей, а среди тех, кто имеет, у 73% только один ребенок.
Китайцы, приезжающие в Россию, как минимум, окончили среднюю школу (48%), у значительной части высшее (35%) и среднее специальное образование (17%). Высокому уровню образования соответствует и распределение ответов о специальности: 18% китайских мигрантов - экономисты, по 7% - преподаватели и инженеры, 3% - переводчики, 19% в сумме составили врачи, юристы, журналисты, библиотекари, менеджеры, специалисты по маркетингу и т. п., 10% - строители и рабочие высокой квалификации, крестьян оказалось лишь 3%, 17% не дали ответа о своей специальности, 40% прямо ответили, что не обладают никакой специальностью.
Подавляющее большинство китайских мигрантов (84%) - горожане и только 10% опрошенных - жители сельской местности. В действительности доля сельских неквалифицированных иммигрантов, вероятно, больше. Хотя мы и старались относительно равномерно охватить все группы китайцев, взять интервью непосредственно у строительных или сельскохозяйственных рабочих не удалось. Китайские бригадиры предпочитают отвечать на вопросы сами, не поощряя диалог с рабочими. Именно в строительстве и в сельском хозяйстве работают в основном неквалифицированные иммигранты из села, меньше представленные в выборке. 13% китайских иммигрантов свободно владеют русским, 43% полагают, что могут объясниться по-русски.
Чем занимались опрошенные китайцы дома? 30% ответили, что работали, 9% были заняты в сельском хозяйстве, 40% учились и большинство из них приехали в Россию сразу по окончании школы. 21% были безработными. На вопрос, почему предпочитают зарабатывать в России, только 15% связали это с тем, что не могут найти работу в Китае, а 75% ответили: "мне это выгодно". На первый взгляд, доля безработных среди мигрантов не так уж велика. Однако можно с уверенностью предположить, что давление безработицы на формирование миграционного потока из Китая в Россию гораздо сильнее, чем показывают приведенные цифры. Высокая доля выпускников школ в миграционном потоке прямо свидетельствует о том, что молодежи, начинающей трудовой путь, нелегко найти работу в Китае.
Главные места выхода
Основная часть (около 96%) китайских иммигрантов в приграничные области России - жители соседних четырех северо-восточных китайских провинций - Хэйлунцзян, Гирин, Внутренняя Монголия и Ляонин. Среди горожан доминируют выходцы из провинции Хэйлунцзян, которые составляют 79% городских мигрантов из Китая. Из них больше всего - 44% - жителей Харбина, по 10% - городов Хайлар и Айхой (Хэйхэ). Второй по значимости поставщик китайских мигрантов на Дальний Восток России - соседняя с Хэйлунцзян провинция Гирин (города Гирин и Чанчунь), дающая 8% городских мигрантов, далее следуют соседние с Гирин провинции Внутренняя Монголия (6%) и Ляонин (3%).
Сельские иммигранты еще более "прижаты" к границе. Из провинции Хэйлунцзян выехало 12% из 16% опрошенных сельских мигрантов, из Внутренней Монголии - 3%. Ведущими поставщиками мигрантов в целом в СНГ (включая Казахстан, Киргизию и т. д.) китайский автор называет, кроме Хэйлунцзян, другие три провинции Китая: Синьцзян, Шэньси и Гансу [37].
Таким образом, ареал эмиграции в Россию на территории Китая довольно ограничен и не охватывает его наиболее развитые юго-восточные регионы.
Перемещения по России
Китайцы активно ищут более благоприятные условия для своей деятельности, география их перемещений по России богата и обширна. От одной пятой до четверти опрошенных иммигрантов помимо места опроса побывали в других южных городах Дальнего Востока и Восточной Сибири. На севере же этих регионов почти никто из них не был. Лишь единицы побывали, например, в Якутске. Между тем в этом городе тоже есть большой китайский рынок. Сопоставление этих фактов наводит на мысль, что потоки китайских иммигрантов, ориентированные на север и юг Сибири и Дальнего Востока, возможно, почти не смешиваются. Иммигранты осваивают и более отдаленные российские регионы. Почти каждый десятый побывал в городах Западной Сибири (Новосибирск, Тюмень, Омск), 3% - в городах Урала (Екатеринбург, Челябинск), кое-кто добрался до Поволжья (Волгоград). Довольно много - 15%- бывали в Москве и 6% - в С.-Петербурге. Только один из десяти не был нигде, кроме места опроса. Не всегда на эти поездки имеются соответствующие разрешения. Тем не менее как законные, так и самовольные переезды китайцев по России ограничены в основном крупными городами и теми местами, куда выдается туристическая виза. По единодушному мнению экспертов, в малые города и поселки, тем более в сельскую местность китайцам трудно приехать нелегально. Внешне они сильно отличаются от местного населения, поэтому их очень легко обнаружить и уличить в нарушении визового режима.
Довольно высокая мобильность китайцев в России, которая отличала их уже в начале ХХ в., когда их присутствие обнаруживалось, по выражению А. Ларина, "от Мурманска до Черного моря", подтверждает, что к проблеме китайской иммиграции необходимо подходить не как к узкорегиональной, специфически дальневосточной, но как к общероссийской.
Нелегальная иммиграция
Основной источник нелегальной китайской иммиграции - безвизовый групповой туризм. Этим способом въезда пользуются главным образом челночные торговцы. Они становятся нелегалами, если не успевают продать товар в определенные сроки.
Определение продолжительности пребывания иностранных туристов - прерогатива региональных властей. Как выявило наше исследование, сроки пребывания варьируются в больших пределах. В конце 1996 г. они составляли от одного месяца в Хабаровском крае и двух недель в Амурской области до трех дней в Приморском крае. Ясно, что и процент нарушителей был очень различен.
Почти никому не удается продать товар за три дня, поэтому в Приморье так много незаконных мигрантов и всегда можно устроить "урожайные" облавы и впечатляющие депортации. Милиция имеет неиссякаемый источник для взимания штрафов, а у местных политиков всегда под рукой доказательства китайской экспансии.
Хабаровский край отличается наиболее либеральным режимом пребывания туристов и одновременно наиболее строгим контролем за его соблюдением. Поэтому по краевой статистике можно более обоснованно судить о масштабах нарушений. Согласно данным региональной миграционной службы, за девять месяцев 1996г. край посетили 10493 иностранных туриста, из которых 6082 въехали на безвизовой основе. Среди последних - 4898 китайцев. Из общего числа безвизовых туристов вовремя не явились на посадку 748 человек, или 12,3%. Большинство из них - челночные торговцы. 21 человек (в 1995 г. - 24) был выдворен из России за нарушение правил пребывания. В течение первого полугодия постами иммиграционного контроля Хабаровского края было проверено 30399 человек, прибывших из-за пределов бывшего СССР, и 991 транзитных мигрантов. Было выявлено 46 китайцев с подложными и поддельными документами. В предыдущем 1995 г. было выявлено 230 нарушителей из 40569 проверенных лиц, пересекавших границу. По оценке миграционной службы края численность осевших китайцев из числа безвизовых туристов составляла в 1996г. около 50 человек. Сопоставление всех полученных данных показывает, что общее присутствие китайцев в Хабаровском крае едва ли превышает 20-30 тыс. человек.
Таким образом, мы еще раз приходим к выводу о чрезмерном раздувании размеров китайского присутствия в средствах массовой информации.
Федеральная и региональная миграционная политика
Первоначальное отсутствие контроля за миграцией на волне эйфории разрушения "железного занавеса" привело к тому, что китайцы в массовом порядке воспользовались открывшимися возможностями, и многие из них предпринимали попытки закрепиться в России. Правда, во время поездки на Дальний Восток нам так и не удалось обнаружить ни одного города или деревни, где, как утверждала местная и повторяла за ней центральная пресса, большинство населения составляли бы китайцы. Подобными сведениями не располагал и ни один из экспертов, в том числе и ответственные работники администраций. В то же время, как мы выяснили, в период существования открытой границы в 1992 г. происходила массовая сдача жилья местными жителями в аренду китайским торговцам (в частности, в расположенном на пограничном железнодорожном переходе поселке Гродеково, который мы посетили). Для местного населения это было важнейшим источником доходов после потери работы вследствие сокращения военных гарнизонов. Поэтому ситуация, когда китайцев "было много", для городков, расположенных у пограничных переходов, вполне вероятна. Хотя и тогда размеры китайской иммиграции на Дальнем Востоке оценивались скромно (не менее 100 тыс. человек к 1993г. [38], едва ли больше 50-80 тыс. в 1992-1993 гг. [39]). Недостаток у соответствующих государственных органов России опыта функционирования в условиях массовой иммиграции и слабость законодательной базы привели к бесконтрольной натурализации части китайцев, правонарушениям и т. п.
Вместо поиска путей легализации китайских мигрантов, разработки различных категорий видов ни жительство, определения приемлемых для регионов условий трудового найма, покупки или аренды земли, а также жилья и другой недвижимости, Россия резко перешла от разрешения свободного пересечения границы к другой крайности - к жесткому ограничению въезда.
В конце 1993 г. был принят ряд мер, направленных на усиление контроля за иммиграцией в Россию. В соответствии с указом президента от 16 декабря 1993 г. # 2145 "О мерах по введению иммиграционного контроля" в пунктах пропуска через государственную границу был впервые введен иммиграционный контроль, осуществление которого возложено на подразделения Федеральной миграционной службы России. В сентябре 1994 г. были приняты постановления правительства "Об утверждении положения об иммиграционном контроле" и "О мерах по предупреждению неконтролируемой внешней миграции", в соответствии с которыми были созданы посты иммиграционного контроля. Иммиграционным органам вменен в обязанность контроль за въездом на территорию России иностранных граждан и лиц без гражданства, осуществление мер по предупреждению неконторолируемой миграции, депортация иностранцев и рассмотрение ходатайств о предоставлении убежища.
С начала 1994 г. правительство России в одностороннем порядке прекратило политику "открытой границы" и в январе того же года ввело визовый режим въезда для китайских граждан. В январе 1994 г. было подписано консульское соглашение с КНР, по которому безвизовый въезд в Россию и Китай теперь осуществляется только по дипломатическим и служебным паспортам, а свободные поездки по общегражданским паспортам исключены. Одновременно с ужесточением правил перехода границы в марте 1994 г. были введены новые таможенные пошлины и акцизы, что оказало негативное воздействие на пограничные экономические отношения и привело к росту "челночной" торговли. Таким образом, федеральный Центр пошел по пути жесткого контроля, дозирования иммиграции, ограничения китайцев в правах на территории России. Соответственно и российские граждане лишились права свободного пересечения границы.
В противоположность этому другая сторона - Китай - "становится все более открытой внешнему миру, постоянно повышается степень интернационализации ее экономики" [40].
В то же время в условиях обретения регионами значительной самостоятельности наблюдается регионализация миграционной политики. Причем на уровне регионов решающее слово в ее формировании остается не за Федеральной миграционной службой, а за местными администрациями, определяющими визовый режим и режим регистрации по месту пребывания и жительства, которые в наибольшей мере влияют на судьбу торговцев-"челноков", приезжающих по туристическим визам и составляющих основную часть потока китайских мигрантов в Россию. Таким образом, важнейший для межгосударственных взаимоотношений вопрос - пограничный режим - низведен на региональный уровень.
В результате проводимой Россией и ее приграничными регионами политики увеличивается число нелегальных мигрантов и происходит выталкивание их в теневые сферы деятельности. Это влечет за собой отсутствие у государства достоверной информации, потерю контроля над ситуацией. А периодические облавы на китайцев с просроченным сроком пребывания стали атрибутом жизни в пограничных районах и инструментом нагнетания "китайской угрозы".
Подобная политика может привести к утрате того значительного выигрыша, который приграничные регионы получили от приоткрытия дверей в Китай. Челночная и бартерная торговля с Китаем существенно самортизировала шок от падения уровня жизни, резкого сокращения централизованных поставок и остановки производства. Молниеносно был создан рынок дешевых потребительских товаров, районы наполнены продуктами и другими товарами в таком ассортименте, которого их население, вероятно, никогда не видело. Правда, это произошло не только благодаря Китаю, но и Южной Корее, Японии. У населения, кроме того, появилась возможность посетить соседние китайские города, относительно дешево отдохнуть на теплом Южно-Китайском море (ехать на "свое" Черное море существенно дороже). Благодаря выходу в Азиатско-Тихоокеанский регион расширились и обогатились международные контакты, преодолеваются неудобства окраинного, как в Приморье, или изолированного, как в Благовещенске, географического положения. По мнению П. Минакира, именно торговля с Китаем стала "спасательным кругом" для Дальнего Востока в начальный период экономического кризиса.
Вследствие ужесточения правил торговли и ограничения миграции приток китайцев стал контролируемым, резко сократился, но и экономике был нанесен значительный ущерб, причем российской стороне больший, чем китайской. Импорт из Китая в 1995 г. по сравнению с 1993 г. сократился в 3,7 раза, из других стран АТР- в 2 раза по сравнению с 1992 г. В то же время экспорт продолжает расти: в Китай в 1995 г. - на 11% по сравнению с 1993 г. и на 18% по сравнению с 1994 г., в другие страны АТР - в 1,8 раза относительно 1993 г. В результате торговля со странами АТР стала почти односторонней: в 1995 г. экспорт в Китай был в четыре раза больше импорта, в Японию - в пять раз. Не слишком ли высокая цена за контроль над иммиграцией?
Миграционная политика может быть эффективной только тогда, когда она не входит в противоречие с экономическими интересами. Нам близка точка зрения тех исследователей, которые полагают, что только интеграция в АТР может обеспечить полноценное существование российского Дальнего Востока.
Китайцы на российском рынке труда
Занятия китайцев
Современная китайская иммиграция в Россию ориентирована в наибольшей мере на розничную торговлю, в меньшей степени - на строительство и сельское хозяйство. Один из главных каналов проникновения - учебный (табл. 22). Интересно, что никто из опрошенных китайцев не ответил, что находится в туристической поездке, хотя 45% респондентов формально приехали в Россию именно в таком качестве.
Пока совершенно не развит в России традиционный китайский сервисный бизнес - гостиницы, кафе, рестораны, работа по уборке города, индивидуальные услуги. Китайцы, как показал опрос, очень хотели бы заниматься этими видами деятельности наряду с торговлей. В целом более двух третей китайцев (68%) желали бы иметь свой бизнес в России и только 15% определенно ответили, что нет. Торговля остается наиболее популярным видом деятельности, ее хотели бы продолжать 47% респондентов, желающих иметь в России бизнес (табл. 23). В то же время четверть опрошенных хотела бы торговать более цивилизованно, открыв свой магазин. Каждый десятый мечтает о гостинице, ресторане, кафе, 15% хотели бы открыть мелкое производство. В то же время трудиться в качестве рабочего большинство (65%) не согласилось бы (утвердительно ответили лишь 15%). По мере изменения условий деятельности в России, разумеется, будет меняться и структура желаний иммигрантов, но предпочтения очевидны и сейчас.
