Дипломная работа: Формирование и развитие террористических организаций в Пакистане (середина 1980 – 2000 гг.)
Пакистанский Совет по науке и технике издавал научный журнал «Наука и техника в исламском мире». Его редакционная коллегия включала ряд известных в стране имен, среди которых были советник премьер-министра по вопросам науки, президент Академии наук Пакистана, председатель пакистанского научного фонда. Обзор четырех выпусков этого журнала (с июля 1985 г. по март 1986 г.) показал, что из 28 опубликованных статей (2329 страниц текста) только 4 имели отношение к науке. Остальные были посвящены следующим темам: о пределах или границах, предусмотренных Аллахом, о контрактах (мукатат) в Коране, о коранических айятах, содержащих ссылки на науку и технику (в нескольких номерах), о хадисах, содержащих ссылки на научные и технические знания (в нескольких номерах), о военной мысли в исламе, о власти веры в исламе, о механизме работы Судного дня. Одна статья была посвящена сравнению джиннов с европейцами, поскольку они достигли невозможного для простых смертных.
Ликвидация военного режима после гибели Зия-уль-Хака в авиакатастрофе и установление в стране конституционно-парламентской формы правления с 1988г. помешали традиционалистам воплотить свои планы в полном объеме, но и не заставили их уйти в небытие.
Противоборство традиционалистов и модернистов в формировании и развитии национальной системы просвещения нашло отражение во всех образовательных реформах и мероприятиях пакистанского государства. Среди них можно выделить помимо уже вышеперечисленных и следующие наиболее важные вехи: национальные конференции по вопросам просвещения (1947, 1951, 1989гг.); Шестилетний план развития образования (1952); Комиссия по национальному образованию (1959), Комиссия по проблемам студенчества (1966); реформы образования (1970, 1992, 1998, 2000), Анализ материалов и документов по данным этапам обновления пакистанской школы показывает, что второе направление, реформаторство, все же превалирует над традиционалистским. Оно более перспективно и отвечает требованиям современной эпохи.
Видным представителем исламских модернистов в современном Пакистане является Хаким Мохаммед Сайд (1920-1998 гг.), основавший в 1983 г. на филантропической основе в Карачи Город культуры и знаний («Мадиат уль-Хикмат»). Это уникальный по своей значимости просветительский центр с широкой сетью воспитательно-образовательных и культурных учреждений. Он представляет собой комплекс непрерывного образования с приютом для детей-сирот на 2 тысячи человек, общеобразовательной школой на 5 тысяч детей, университетом на 10 тысяч студентов, аспирантурой, исследовательским институтом и медицинским центром, богатейшей библиотекой, научным музеем, ботаническим садом, домом культуры, стадионом, детским развлекательным городком. Здесь сама структура образования выстроена по западной английской модели, а содержание обучения и воспитания соответствует нормам и ценностным установкам ислама, вместе с тем учитывает и достижения мировой науки.
Будучи глубоко верующим человеком, правоверным мусульманином, ведущий магнат пакистанской фармакологической индустрии, специалист по греко-арабской, тибетской медицине Хаким Сайд активно включился в просветительскую деятельность. Сама идея о создании этого Города культуры и знаний родилась у него во время молитвы перед Каабой, когда он совершал в 1982г. хадж в Мекку. По его признанию, он «потерял веру в нынешнее поколение. Теперь дети являются единственной надеждой для этой страны. Это пришло мне на ум как-то вдруг. Я был в Медине. Внезапно мое сердце и душа озарились, и внутренний голос сказал мне: "Сайд, ты должен сделать это!"».
Мечтой Хакиа Сайда - филантропа и гуманиста - было создание таких центров культуры и знаний во всех крупных городах Пакистана. Еще при его жизни началось строительство подобного учебно-воспитательного комплекса в Исламабаде, была выделена площадка под строительство и в г. Лахоре. Хаким Сайд глубоко верил в то, что ликвидация неграмотности в стране является главным условием процветания Пакистана, устранения религиозной нетерпимости и экстремизма, жертвой которых он сам и стал.
Надо отметить, что в Пакистане параллельно с современной системой образования продолжают функционировать традиционные теологические учебные заведения различных уровней. К 1999г. около 500 тысяч учащихся обучалось в 5900 Мадраса и дар ул-улум. Из них 98% - суннитских и 2% - шиитских. Основой обучения в суннитских религиозных школах являются богословские нормы, присущие традиционалистским направлениям ислама: барелви, деобанди, а также ахл-и хадис. В некоторых школах учащиеся получают одновременно и военную подготовку. Учебные планы суннитских теологических учебных заведений, разработанные еще в XVIII веке, фактически мало изменились. Они включают такие курсы, как: 1) арабская грамматика; 2) синтаксис; 3) риторика; 4) философия и логика; 5) диалектическая теология (илм аль калам); 6) Тафсир; 7) Фикх; 8) исламская юриспруденция; 9) Хадисы; 10) математика[29].
Показательно, что многие лидеры афганского движения «Талибан» являются выпускниками данных Мадраса и дар ул-улум. Так, губернатор Джалалабада, граничащего с Пакистаном, - выпускник дар ул-улум Хаккани в Пешаваре. Посол правительства Талибан в Пакистане - выпускник дар ул-улум Бинори-тауи в г.Карачи и т. д. Как справедливо отмечает американский историк и политолог Хафиз Малик, «от выпускников этих учебных заведений трудно ожидать современных взглядов по религиозным или политическим вопросам. Кругозор талибов обусловлен ... застывшим, допотопным образованием».
Исламизации подлежало все, что могло быть исламизировано. В школах была введена чадра для девочек, обязательная для всех полуденная молитва, начиная с шестого класса - обязательное обучение всех арабскому языку. Чтение Корана стало необходимым для получения свидетельства об окончании средней школы, грамотность была поставлена в зависимость от религиозных познаний, мактабы (школы при мечетях) по своему статусу были приравнены к общеобразовательным школам, знание теософии стало обязательным условием для назначения на должность преподавателя в любой области знаний, во всех предметах особо выделялись те стороны, которые хотя бы косвенно касались религиозных аспектов, и в частности - «исламских ценностей». Акцент на религии в образовании, преимущественное внимание ритуальным аспектам религии, та же схоластическая методика преподавания химии или, скажем, физики, что и закона божьего, в большинстве учебных заведений способствовали быстрому снижению стандартов образования. Процент неграмотности в стране, превышавший 70%, не показывал никаких признаков понижения. Этому способствовало существование прессы на урду, особенно провинциальной, контролируемой, как правило, религиозными партиями. Специальные колонки, авторами которых были улемы, стали настоящими рассадниками суеверий, невежественных советов по всем поводам – от правил личной гигиены до моральных аспектов воспитания подрастающего поколения. Деградация коснулась не только небольших школ и колледжей. Она поразила все исследовательские заведения, где советы ДИ относительно исламизации были приняты к исполнению.
Институт исламских исследований, созданный еще в 60-е гг., после слияния с Исламабадским исламским университетом превратился в прибежище ДИ. Функционеры партии, активно работавшие на поприще исламизации, сделали из него департамент пропаганды. Журналы института «Исламикстадиз», «Аль-Дирасаталь-исламия», «Фикр-о-назар» фактически стали изданиями ДИ. Надо оговориться, что сказанное выше никак не относилось к учебным заведениям, в которых могли обучаться только очень состоятельные люди, представители пакистанской элиты. Стандарты обучения в них оставались высокими, ДИ доступа в них не имела, и религиозная индокгринация на них не распространялась: выпускники оказывались на высокооплачиваемых постах в банках, сфере управления, многие уезжали за границу.
Теологические учебные заведения Пакистана (за исключением Международного исламского университета в Исламабаде и немногочисленных исламских центров) являются вотчиной исламских традиционалистов, сопротивляющихся любым попыткам их реформирования. Не находят у них поддержки и последние инициативы правительства генерала П. Мушаррафа (симпатизирующего взглядам Камаля Ататюрка) адаптировать религиозное образование к современным условиям, упорядочить деятельность теологических учебных заведений, внести изменения в их учебные планы, создать образцовую модель дар ул-улум.
Вместе с тем исламские богословы всех пяти мазхабов, представленных в Пакистане, вынуждены констатировать, что «большинство предметов в религиозных институтах устарели и излагаются на примитивном арабском языке». Они полагают, что такие предметы, как английский язык, математика, история и другие современные дисциплины должны включаться в учебные планы в качестве обязательных предметов. Высказывается сожаление в связи с тем, что существующие различия между суннитскими масхабами, а также суннитско-шиитская рознь ведут к религиозной нетерпимости и экстремизму, дестабилизируют жизнь страны.
Проводимая в стране на современном этапе образовательная политика направлена на дальнейшее «внедрение исламских ценностей». Уровень грамотности населения предполагается увеличить с 34% (один из самых низких показателей в мире) до 70% к 2010 г. Введение всеобщего начального обучения в стране планируется достичь во многом с помощью возрождения традиционных мусульманских учебных заведений (мактаба), широко привлекая общественность, неправительственные филантропические организации, в том числе и конфессиональные. Мусульманская традиция обучения и воспитания сохраняет свои позиции в пакистанском обществе и является одной из основных компонентов в разработке концепции национальной школы.
Вмешательство армии в дела образования было настолько явным и беспардонным, что это стало вызывать протесты, приобретавшие характер общественного движения. Требования, предъявляемые армии, предусматривали:
1. передачу армейскими чинами, находящимися на действительной службе, всех школ, колледжей, учебных и исследовательских заведений в руки гражданских властей;
2. отказ в предоставлении отставным офицерам каких-либо должностей в учебных заведениях за исключением тех случаев, когда они обладают соответствующей квалификацией;
3. запрет отставникам даже с необходимой квалификацией занимать должности главных администраторов (директоров, глав департаментов, деканов, вице-канцлеров и пр.);
4. закрепленный в конституционном порядке запрет военным оказывать какое-либо воздействие на учебные заведения в кантонментах (военных городках);
5. отмену специальных квот на учебу в любых учебных заведениях как для военного персонала, находящегося на действительной службе, так и в отставке, а также для их детей;
6. резкое сокращение численности Армейского образовательного корпуса, ограничение его главы званием подполковника; контроль за образованием в бригадах, дивизиях и корпусах может быть поручен обыкновенным офицерам;
7. контроль за медицинскими и инженерными колледжами армии должен осуществляться университетами и преподавательский состав в них должен быть гражданским.
Проблемы с образованием, встававшие перед каждым юношей, достигшим соответствующего возраста, были хорошо описаны Камилой Хайят во «Вьюпойнт»: «Интересно и вместе с тем страшно наблюдать, что могут сделать с молодым человеком, родившимся под сенью одного военного режима и достигшим зрелости при другом. Годы угнетения и промывания мозгов в образовательных учреждениях, жизнь в замкнутом, душном мире, созданном болтовней недоумков (бородатых улемов или "деятелей" другого сорта), телевидения и радио, подкрепляемым написанными на потребу дня учебниками, не позволяет многим представить себе окружающую действительность под каким-то другим углом зрения, ощутить, что по-настоящему демократические порядки далеки от той единственной формы правления, которую они знают, что индийцы и Советы, которых их научили бояться и ненавидеть, может быть, и не представляют для них опасности.
Такого рода выводы, естественно, требуют основательного самостоятельного чтения и умственных способностей, ибо только это может нейтрализовать эффект книг, которые достоверно информируют вас, что "Неру был жестоким злодеем" и что "все мусульмане пропадут в единой Индии"»[30].
Преподаватель истории в университете Синда Мубарак Али рассказывал о том, как стали выглядеть программы истории после введения идеологических мотивов в качестве критерия целесообразности включения в них тех или иных тем. После того, как над этим поработали исламские идеологи, история исламского мира стала, например, выглядеть очень легкой и простой - жизнь Пророка, Омейяды, Аббасиды и все. Этот курс одновременно преподавался как на школьном, так и на университетском уровнях. Знание источников не требовалось. Желательно было прочтение одной лишь официально одобренной книги «Тарикх-и-ислам» («История ислама») некоего доктора Хамида, и сдача экзамена не представляла проблем. Переход с преподавания на английском языке на урду и синдхи сделал недоступной для студентов богатую историческую литературу, в частности по истории Южной Азии[31].
Не лучше обстояло дело с наукой. В XVI в. Шейх Ахмед Сирхинди, известный богослов, издал фатву, запрещавшую мусульманам заниматься математикой и другими науками, исходящими с Запада, и предписывал сосредоточиться на чисто религиозном образовании.
К концу XX в., в период правления военного режима Зия уль-Хака, улемы повторяли, что современная наука - не что иное, как проявление западного засилья, от которого следует избавляться и которое необходимо заменить «исламской наукой». Последняя же, подчеркивали улемы ДИ, - наука идеологическая и, по их определению, стоит на более высокой ступени развития, чем «наука христианская» или «наука коммунистическая». Методы и цели «исламской науки» в корне отличаются от уже упомянутых, так как черпают силу в Священном Коране. Именно этот лейтмотив звучал в выступлениях пакистанских делегатов на Исламской научной конференции, состоявшейся в ноябре 1983 г. в Исламабаде.
Годы, прошедшие после диктатуры Зия уль-Хака, привнесли в политическую жизнь Пакистана некоторые новые моменты. К ним, прежде всего, следует отнести два: заметное ослабление сил демократии и превращение армии в постоянно действующий и мощный фактор национальной политики.
Религиозные экстремисты в лице наиболее мощных религиозных партий ДИ и ДУЙ по-прежнему стремятся к верховной власти в стране, но ощущают (в особенности после 11 сентября 2001 г.) наличие серьезных трудностей на этом пути. Конформизм или интеграция в политический процесс в качестве одной из респектабельных буржуазных партий лишил ДИ ее революционного ореола и привел к отходу от нее значительной массы исламских фундаменталистов, провозгласивших своей целью исламскую революцию.
Полюсами политической борьбы по-прежнему остаются силы демократии и исламисты. Несмотря на временное ослабление своих позиций, именно силы демократии и исламисты должны будут решать вопрос о том, какой выбор надлежит сделать Пакистану между демократией и авторитаризмом. Исходя из нынешнего соотношения сил между исламистами и демократами, по-видимому, это будет некая усеченная, номинальная демократия с ощутимой исламской составляющей. Выбор пути, впрочем, не обязательно будет сопровождаться чисто мирными средствами. Судя по настрою исламистов, принадлежащих к экстремистскому крылу, исключать возможность всплесков насилия не возьмется никто. Не проходит и дня без того, чтобы какой-нибудь лидер многочисленных фундаменталистских группировок не выступил с призывом к «решительным» действиям в таких вопросах, как построение в Пакистане «истинно исламского общества» или разрешение кашмирской проблемы. США в этой связи объявили некоторые из таких группировок террористическими. Их причастность к террористической деятельности в Кашмире, Афганистане, а в некоторых случаях и в Чечне установлена.
Глава 3. Возникновение и развитие террористических организаций в современном Пакистане
§ 1 Пакистан как источник международного терроризма
Исламский фундаментализм, пустивший глубокие корни в Пакистане, пока что довольно далек от достижения своей цели - построения исламского государства. В стране действует конституция, существует независимая судебная система, сравнительно свободная (для страны с военным режимом во главе) пресса. Попытки заменить конституцию сводом шариатских законов до сих пор не имели успеха.
Однако сказанное не является гарантией против кардинального изменения обстановки и даже прихода к власти исламистов. Если принять во внимание ту скорость, с которой исламские принципы проникают во все поры общественной жизни, то следует, по-видимому, признать гипотетическую возможность их победы.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20
