Реферат: Постиндустриальное общество и его враги
Информационный сектор экономики можно представить в виде трех отраслей информационной индустрии, которые создают содержание, его распространяют и обрабатывают. К индустрии содержания относятся организации, которые создают интеллектуальную собственность. Информацию создают писатели, композиторы, художники, фотографы, ученые, инженеры. В этом им помогают издатели, продюсеры, вещатели и организации, которые придают первоначальному содержанию "товарный вид". Сюда же входят организации, которые сами не создают 'новой информации, но компилируют ее, производя справочники, базы данных, статистические сборники и т.п. На долю этих поставщиков информации приходится значительная часть доходов, получаемых в индустрии содержания.
Индустрия распространения информации связана с созданием и управлением сетями распространения информации: телекоммуникационными компаниями, сетями кабельного телевидения, системами спутникового вещания, радио и телевизионных станций.
Индустрия обработки содержания охватывает производителей компьютеров, телекоммуникационного оборудования и потребительской электроники. В информационном секторе лидирует индустрия содержания. Именно в ней производится большая часть добавленной стоимости, что привело в середине 90-ых гг. к интенсивному процессу слияния и поглощения компаний информационного сектора экономики.
В 90-е годы понятие информационного общества стали отождествлять с понятием постиндустриального общества[9], и не случайно – на волне начавшейся в 80-е годы третьей научно-технической революции происходит стремительное развитие микроэлектроники[10], которое вызвало появление новых средств хранения, обработки и передачи информации; в частности, компьютерной техники.
Появление компьютеров сильно повлияло на нашу жизнь, однако ошибочно будет полагать, что именно появление компьютерной техники как-то повлияло на социальную и экономическую сферу. Ситуация полностью обратная – изначально развитие промышленности одновременно потребовало и вызвало развитие высоких технологий, и, в частности, микроэлектроники. Здесь прослеживается замкнутый круг – для дальнейшего развития промышленности требовались научные знания, и, одновременно, лишь развитая промышленность позволила создать технические средства для их накопления и распространения.
Концепция информационного общества имеет немало недостатков. Во-первых ее сторонники слишком концентрируют внимание на электронике, компьютерной технике и средствах связи. Большинство книг, посвященных проблеме информационного общества доверху наполнены утопическими предсказаниями о том, что скоро на работу мы будем ходить в соседнюю комнату, телевидение, книги, радио – все будет заменено интернетом, и.т.д. Некоторые исследователи уже видят скорое порабощение человека машинами в лучших традициях фантастических фильмов, что, несомненно, вызывает отклик в обществе. Хороший пример разгоревшейся общественной истерии – «проблема 2000 года», которая будет рассмотрена в разделе «критика».
Теорию информационного общества можно подвергнуть жесткой критике, в особенности за технологический детерминизм. Теория суживает акцент на возрастающей роли информации, и практически ничего не говорит о тех новых экономических и социальных явлениях, которые слабо зависят от информационной сферы. Однако нельзя отрицать тот факт, что электроника и компьютерная техника в будущем будет занимать все большую роль в жизни общества. Можно поставить под сомнение футуристические прогнозы и предположить, что сегодняшнее стремительное развитие электроники вскоре замедлится[11], но нельзя забывать, что лет 30 назад подобные прогнозы тоже ставили под сомнения и называли утопическими, а сегодня они ходят по компьютерным сетям в разделе «Юмор». Приведу несколько примеров:
"Но для чего это может пригодиться?" - Инженер отдела перспективных вычислительных систем IBM, обсуждающий микросхемы в 1968 году.
"Нет причины, по которой кто-нибудь захотел иметь компьютер дома" - Кен Олсон, президент, председатель совета директоров и основатель Digital Equipment Corporation. 1977 год.
"Все, что можно было изобрести, уже изобретено" - Чарлз X. Дуелл, глава патентного бюро США, 1899 год.
Итак, нельзя отрицать значение третьей научно-технической революции и последовавшее за ней стремительное развитие микроэлектроники и компьютерной техники, но этот скачок может прекратиться раньше, чем мы думаем.
В этой связи следует отметить, что понятие постиндустриального общества оказывается наиболее совершенным на фоне всех иных определений. Оно акцентирует внимание на той основной черте, которая преодолевается в формирующемся новом обществе, а именно на индустриальной природе прежнего способа производства; при этом совершенно справедливо предполагается, что отдельные признаки нового строя не могут быть четко названы и описаны, пока не будет завершено, хотя бы в основном, его формирование. Основой концепции постиндустриального общества служит оценка нового социума как резко отличающегося от господствовавшего на протяжении последних столетий: отмечается прежде всего снижение роли материального производства и развитие сектора услуг и информации, иной характер человеческой деятельности, изменившиеся типы вовлекаемых в производство ресурсов, а также существенная модификация традиционной социальной структуры.
В рамках постиндустриализма существует множество более частных подходов. Сегодня известны теории постиндустриального капитализма, постиндустриального социализма, экологического и конвенционального постиндустриализма, и.т.д, однако фундамент концепции остается прежним – все говорят о переходе к новому типу общества в результате качественного скачка. Везде идет речь о снижении роли материального производства и развитии сектора, создающего услуги и информацию, изменившемся характере человеческой деятельности, новых типах вовлекаемых в производство ресурсов, а также существенной модификации социальной структуры.
Новая социальная структура
Маркс и его последователи прогнозировали, рост пролетариата и исчезновение среднего класса. В Германии «старый» средний класс независимых предпринимателей, мелких фермеров и работников свободных профессий действительно пошел на убыль, но то же самое происходило и с рабочим классом: с 1895 по 1925 год доля промышленных наемных рабочих в совокупной рабочей силе сократилась с 56,8 до 45,1 процента. Между ними начал появляться новый слой — получающих жалованье служащих, занятых в офисах и на инженерно-технических должностях. В очерке, написанном в 1912 году Э.Ледерер назвал упомянутую группу «новым средним классом».
Больше десятилетия в немецкой социологии бушевали яростные дебаты по поводу характеристики этого «нового среднего класса». Авторы левого толка рассматривали служащих в качестве «беловоротничкового пролетариата», «массовый характер» которого приведет его на позиции рабочего класса. Некоторые оптимистично настроенные социологи видели в них фактор социальной солидарности, полагая, что новый класс станет фактором сбалансирования интересов работодателей и промышленных рабочих и обеспечит сплоченность на предприятиях, если не в обществе в целом. Т. Гейгер предсказывал, что «новый средний класс» окажется «раздавленным» между капиталистическим классом и промышленным пролетариатом, тогда как Й. Шумпетер утверждал, что вследствие увеличения числа служащих мир будущего превратится в мир бюрократии. Те, кто рассматривал этот класс только в экономическом аспекте, подобно Э. Ледереру и Я. Маршаку, полагали, что его положение «между классами» более невозможно и в обществе, где нарастающее групповое самосознание вызывает необходимость правового регулирования трудовых отношений, «новый средний класс» объединится в коллективную организацию и, вероятно, вступит в альянс с профсоюзным движением. Однако одно очевидно – наметились тенденции к росту численности работников умственного труда.
Если в начале XX века численность работников физического труда была в десятки раз больше, чем численность белых воротничков, то во второй половине века начался стремительный рост численности последних.
Данные по США: В период с 1947-го (базовый год после второй мировой войны) и по 1964 год численность специалистов и технического персонала увеличилась с 3,8 млн. до более чем 8,5 млн. человек. В рамках класса специалистов самую значительную группу составляют преподаватели. Общая численность преподавателей государственных и частных учебных заведений в США увеличилась с примерно 1,3 млн. в 1954/55 учебном году до 2,1 млн. в 1964/65-м и 2,8 млн. человек в 1970-м. Преподаватели составляют около 25 процентов всех лиц, включаемых по переписи в категорию специалистов и технических работников. Численность инженеров в период с 1950 по 1966 год увеличилась более чем на 80 процентов — с 535 тыс. до примерно 1 млн. человек, основными причинами чему были рост наукоемких отраслей промышленности, таких, как электроника, космическая и ракетная техника, научное приборостроение, ядерная энергетика и компьютерная техника, а также увеличение периода времени, требуемого для разработки и производства продукции в связи с усложнением процессов производства. Число ученых 1930 по 1965 г. возросло с 64 до 475 тыс. Иначе говоря, если с 1930 по 1965 год численность всей рабочей силы страны увеличилась приблизительно на 50 процентов, то число инженеров возросло на 370 процентов, а ученых — на 930.
Этот рост идет параллельно с демократизацией высшего образования, осуществляемой в масштабах, каких мир никогда не видел. Ни одно общество никогда ранее не пыталось обеспечить систематическое формальное образование своей молодежи в возрасте до 19—20 (уровень двухгодичного колледжа) и даже до 22 лет, что стало сегодня в Соединенных Штатах четко выраженной политикой[12].
Однако более важным показателем является не объем поддержки образовательной сферы государством, а престиж образования в обществе. Известно, как американские родители бьются за то, чтобы устроить своих детей в колледж, а, например, в России, по данным на 2000-й год, 61% молодежи считают, что высшее образование «дает путевку в жизнь».
Возросший престиж образования легко объяснить – для управления автоматизированными машинами на производстве требуются уже не рабочие со средним образованием (или вообще без образования), а специалисты по программированию, каждый из которых может обслуживать сразу с десяток станков.
3. Критика
Теория постиндустриального общества и постмодернизм
Теория постиндустриального общества, и, тем более, информационного общества обладает явными признаками технологического детерминизма. Это дало повод для критики со стороны представителей постмодернизма, принципы которого начинают доминировать в исследованиях будущего общества. Постмодернисты полагают, что необходимо акцентировать внимание не только на сугубо хозяйственных явлениях, но и на формировании системы постматериальных ценностей, отходе от прежних методов организации труда и максимальном использовании творческого потенциала работников, а также более внимательно изучать сугубо социологические проблемы: формирование нового типа семьи и новых форм социального партнерства, повышение роли знания и изменение системы образования, национальные, этнические и иные проблемы. С развитием постмодернизма вновь возникает ситуация, которой не было в обществоведческой теории с середины прошлого столетия: экономические концепции в их наиболее принципиальных элементах оказываются органично включенными в систему социальных наук и становятся неотделимыми от нее в той же степени, в какой само современное хозяйство неотделимо от реальных форм общественной жизни. Наряду с названными концепциями в 60-е и 70-е годы возникли представления, согласно которым современное общество можно обозначить как постбуржуазное, посткапиталистическое, пострыночное, посттрадиционное и постисторическое. Однако эти экзотические понятия не получили в литературе заметного распространения.
Концепции постиндустриального и постмодерного общества имеют два методологических преимущества. С одной стороны, они отражают на теоретическом уровне противоположность нового общества его прежним формам, с другой позволяют противопоставить новую эпоху не всей истории человеческого общества, а лишь его отдельной стадии, отмечая существование доиндустриального, индустриального и постиндустриального общества, премодернистского, модернистского и постмодернистского состояния (С.Крук и С.Лэш), или первой, второй и третьей волн цивилизации (О.Тоффлер).
Теория постиндустриального общества и марксизм
Теория постиндустриального общества базируется на волновой концепции развития, и поэтому идет вразрез с формационной теорией К. Маркса.
Неомарксисты критически рассматривали теорию постиндустриального общества. Они обоснованно критиковали недочеты этой теории – ее ориентированность на развитые западные страны, технологический детерминизм, антигуманистичность, утопизм. Они считают, что эта теория, как и теория индустриального общества, создана в США для того, чтобы оправдать существующий сегодня в развитых странах экономический строй, и заменить понятие классовой борьбы на понятие классового сотрудничества[13].
Здесь существует две противоположных точки зрения. Многие авторы, в частности неомарксисты, рассматривают постиндустриальное общество как новую стадию капиталистической формации, что совершенно обосновано – несмотря на большие изменения во всех общественных сферах, способ производства и форма собственности остались полностью капиталистическими. Рассматривая постиндустриальное общество с этой точки зрения можно сделать вывод о том, что теории Маркса в корне верны, и постиндустриальное общество не противоречит его предсказаниям, если в них ввести некоторые коррективы.
Первым критиковать Белла в СССР стал Э.Араб-Оглы в своей книге «В лабиринте пророчеств», вышедшей в 1973 г. он пишет: «Термин "постиндустриальное общество" превратился чуть ли не в символ веры для тех, кто хотел бы предложить какую-нибудь привлекательную альтернативу теории научного коммунизма поэтому неудивительно, что концепция постиндустриального общества получила почти единодушное признание не только в Соединенных Штатах и Западной Европе, но и в Японии.»
Марксисты считают — и это подтверждает Э-Араб-Оглы, - что техническая революция в контексте постиндустриального общества ведет лишь «к воспроизводству социальных антагонизмов капитализма в еще более широком масштабе, как указывалось на Международном совещании коммунистических и рабочих партий в Москве в 1969 году и на XXIV съезде Коммунистической партии Советского Союза. Между капитализмом на его последней государственно-монополистической стадии развития, с одной стороны, и социализмом, как первой фазой коммунистической формации, с другой, отмечал Ленин, нет места ни для какой промежуточной социальной системы».
Представители правого лагеря считают, что предсказания Маркса потерпели крах, и происходящие сегодня процессы – лучшее тому подтверждение.
Д. Белл в предисловии к изданию 1999 года книги «Грядущее постиндустриальное общество» провел последовательную критику К. Маркса. Он считает, что Маркс был хорошим экономистом, но в области социологии потерпел неудачу. В доказательство своих слов он привел 4 пункта, по которым его теория расходится с марксистскими представлениями о социуме.
1. Кодификация теоретических знаний. К.Маркс одним из первых осознал важнейшую роль науки в преобразовании мира. В частности, он приветствовал первые попытки применения электроэнергии в промышленности. Придавая решающее значение технике, он не понимал (а может быть, не мог понять) роли теоретических знаний, хотя и высоко ценил роль теории вообще. В двадцатом веке технологический прогресс определяется такими направлениями фундаментальной науки, как квантовая теория (включающая представления о свете как дискретных квантах физических полей), теория относительности, физика твердого тела, тогда как в девятнадцатом веке развитие техники шло преимущественно эмпирическим путем.
2. Знания как источник стоимости. К.Маркс опирался на трудовую теорию стоимости, в которой труд рассматривался не просто как составляющая производственной функции, т.е. соотношения труда и капитала, но как средство создания прибавочной стоимости, присваиваемой капиталистом вследствие неравенства сил на рынке. Если источником стоимости является только труд, то замена рабочих машинами приводит к тому, что капиталист должен усилить эксплуатацию пролетариев в целях извлечения большей прибавочной стоимости или расширить масштабы производства для поддержания необходимого уровня абсолютного дохода даже в условиях понижения нормы прибыли.
