Реферат: Политические идеологии
6. “Почему”. Способы объяснения событий. В соответствии с системами убеждений выстраиваются и объяснения связи происходящих в мире политики событий. Эти объяснения имеют, как правило, концептуальный характер, т.е. выражены в форме рациональных или иррациональных идей и доктрин и соответствующей практики. Р.Лейном была предложена следующая схема способов объяснения общественных ситуаций:
а) Концепция Божественного провидения, или Божественного вмешательства;
б) идея судьбы, фатума, рока;
в) магия, проявляющаяся в мистической символике и попытках манипулирования сознанием с помощью различного рода артефактов;
г) концепция “великих людей” (героев), ориентированная на харизматических лидеров, творящих историю;
д) организмическое понимание, т.е. уподобление социального изменения органическому природному процессу, на который человек не может оказывать влияния;
е) парадигма “естественного закона”. В наиболее явном виде она представлена в марксистском учении. В основе этой парадигмы лежит убеждение в возможности познания законов истории и последующего воздействия на общественную эволюцию;
ж) научная парадигма, противостоящая идеям Божественного провидения и “героев”. От концепции “естественного закона” она заимствует представление о закономерности мировых явлений, от магии - убежденность в возможности манипуляций с помощью открываемых наукой методов.
7. “Когда и где”: структура политической интерпретации. Устанавливает соотнесенность определенных событий с определенным пространством, временем, целями, в соответствии с которыми развертываются политические события.
8. Понятия знания и истины. При формировании политических убеждений представления о знании и истине используются различными способами:
а) знание либо используется для защиты уже имеющихся убеждений, либо отвергается на том основании, что оно представляет собой опасность для уже сформировавшихся доктрин;
б) знание используется для определенных практических целей - объяснения реальности, эксплуатации открывающихся с его помощью возможностей и. т.д.;
в) знание воспринимается как абсолютная ценность, истина в последней инстанции.
Системы политических убеждений, сформировавшиеся в определенный период и приобретшие силу традиции могут выполнять различные общественные функции:
а) они являются источником субъективного восприятия индивидом собственной идентичности, способствуют артикуляции его требований к политической системе;
б) они формируют систему ориентиров, целей, к которым индивиды стремятся - статус, власть, благосостояние и.т.п. Соотнося с этой системой свои требования, человек получает представление о собственной природе, о других индивидах, сравнивает свои ожидания с реальными возможностями;
в) на основе систем убеждений формируется соответствующая политическая символика, усвоение которой индивидом способствует его включению в определенную политическую группу, объединение, партию. Тем самым у индивида вырабатываются собственные “эпистемологические установки”, дающие возможность познавать политические реалии, оценивать качество информации, выносить суждения о легитимности политической системы.
Независимо от иерархического соподчинения систем убеждений на индивидуальные, групповые, общенациональные, они являются средством рационализации политической деятельности, ориентации в политическом пространстве путем разработки индивидуальных, групповых, национальных и интернациональных целей и программ.
С возникновением политики как важнейшего элемента цивилизации функции и роль политического сознания оценивались далеко не однозначно. С одной стороны, исторический опыт и логика требуют признать тот очевидный факт, что политическое сознание формируется как результат сложной эволюции политических институтов, на которую оказывают влияние предшествующие традиции общественного участия, характер социализации, формы образования и множество других факторов. С другой стороны, уже в древности с появлением первых философских школ возникает явление, которое К. Поппер назвал “историцистской идеологией”.
Суть этого явления заключается в претензиях философов и идеологов, прибегающих к историческим пророчествам, на открытие всеобщих законов истории и политики, в соответствии с которыми должно развиваться общество. Отсюда возникло убеждение в том, что системы политической философии оказывают решающее воздействие на политическое сознание, определяя характер политического поведения и участия.
Такого рода модели политического сознания, которые можно отнести к разряду элитарных, преувеличивают и абсолютизируют влияние философских идей на системы убеждений, нравы и институты. Сторонники этих моделей утверждают, что все значительные политические перевороты нового времени, например, американская и французская революции XVIII в. и революция в России 1917 г. являются результатом внедрения в общественное сознание идей конституционализма, либерализма, социализма.
Влияние этих идей действительно было огромным, особенно в период, предшествующий указанным выше политическим переворотам. Вместе с тем, имеется множество доказательств, подтверждающих, что различные варианты политической философии сами являлись одним из средств рационализации уже сложившихся политических традиций, систем убеждений и социальной практики. Например, формирование американских политических институтов в период, предшествовавший войне за независимость, образованию США и принятию конституции, происходило под влиянием английских традиций и правовых норм, а также общих христианских понятий о земной власти в сочетании с принципами “естественного права”. Все эти элементы развивались, сообразовываясь больше с практическим опытом, чем с какой-либо философской системой. Имена и идеи Локка, Монтескье, Руссо и Юма, хорошо известные авторам проекта конституции США, использовались не как отправные точки для создания чего-то нового, но, скорее, в качестве аргументов, подтверждавших правильность того, к чему американцы пришли эмпирическим путем.
Точно так же революция в России произошла не в результате внесения социалистами различных оттенков политического сознания в “пролетарскую массу”, как полагал Ленин, а как следствие острейшего кризиса, вызванного мировой войной. В ходе самой революции отчетливо проявились традиции, восходящие к крестьянским восстаниям и бунтам XVII-XVIII в.в. Идеи Маркса были только “верхним пластом”, с помощью которого оформлялась официальная идеология автократического бюрократического режима, вовсе не соответствовавшего исходным принципам марксистского социализма.
И картины мира, разработанные философами, и уже сложившиеся политические институты и нормы, вступая во взаимодействие с подсознательными комплексами и когнитивными механизмами человеческой психики, создают в сознании политические образы, которые далеко не всегда совпадают с политическими реалиями. Адекватность индивидуального( и группового) политического сознания действительным отношениям, конечно зависит от типа личности, степени “открытости” самого сознания, способности объективно оценивать социальные процессы, создавать различные рациональные проекты и концептуальные модели политики или, наоборот, воспринимать политику сквозь призму дихотомии “свой - чужой”, “друг - враг” и т.д.
Вместе с тем, политическое поведение индивида не может рассматриваться как непосредственный результат психической структуры личности, индивидуальной системы политических убеждений. Можно выделить в соответствии с методологией, предложенной Р.Лейном, следующие моменты, ограничивающие влияние личностных факторов на политическое поведение индивидов:
1. Национальная и местная культура, устанавливая (конечно, спонтанно) господствующие в сообществе нормы поведения, во многом предопределяет характер принятия индивидом решений в ситуации выбора, ограничивая его свободу угрозой санкций и наказаний;
2. Информация и выбор. Этот фактор устанавливает отношение между степенью структурированности политической ситуации и объемом получаемой индивидом информации для последующего выбора. Степень субъективности оценок, опирающихся на специфически личностные критерии, возрастает пропорционально степени сокращения информации, проблематичности возможностей ее получения в неструктурированных ситуациях;
3. Интересы. Отчетливое понимание индивидом в ситуации выбора своих собственных интересов и интересов группы (экономических, политических, социальных) оказывает сдерживающее влияние на субъективные эмоции;
4. Перекрестные давления. Принадлежность индивидов к социальным и политическим группам с однородными установками суживает круг альтернатив и ограничивает проявление личностных факторов. Соответственно принадлежность к группам с различающимися политическими позициями дает больший простор субъективности оценок.
Независимо от степени воздействия этих факторов на поведение индивидов и групп, все они являются, как уже отмечалось выше, элементами рационализации политического сознания, направляя его потоки по определенным (традицией, опытом, устойчивым характером взаимодействия участников политического процесса с властью и т.д.) каналам. Альтернативой является хорошо описанная Г. Лебоном ситуация, когда механизмы рационализации под влиянием определенного стечения обстоятельств и событий прекращают действовать и индивиды, социальные группы и целые народы превращаются в толпу, поведение которой регулируется уже другими законами. Для предотвращения подобных ситуаций человечеством стихийно и целенаправленно вырабатывались различные превентивные средства. Одним из них являются разнообразные идеологические системы.
Место и роль идеологий в политике. ХХ век не случайно называют “веком идеологий”. Никогда прежде в истории преобразовательные идеи и теории не оказывали такого огромного влияния на общественное сознание, прежде всего, в сфере политики, приучая воспринимать ее сквозь призму мыслительных стереотипов. Апогея эта тенденция достигла в тоталитарных диктатурах первой половины нашего столетия. Но следует иметь в виду, что тоталитаризм был порожден особенным идеологическим характером современной политики, который впервые проявился в период французской революции. Полтора столетия спустя человечество столкнулось с феноменом тоталитаризма, важнейшим отличительным признаком которого является такая степень идеологизации политики, когда сама идеология превращается в политическую религию по своему всеохватывающему проникновению и милленаристскому обоснованию.
Политическая идеология как ориентированный на практическую реализацию комплекс идей, система взглядов на власть, государственное устройство и способы их регулирования может рассматриваться как своеобразная форма интеграции политического сознания на уровне групповых, классовых, национальных и межнациональных интересов, т.е. как форма специализированного, интегрированного сознания или как “надстройка” над общественной психологией.
Резкое усиление идеологической конфронтации в период “холодной войны” между СССР и странами Запада в 40-80 -е г.г. вызвало вполне естественное стремление более глубоко понять особенности идеологии, выявить и сформулировать основные механизмы воздействия идеологических систем на общественное сознание.
Понятие идеология” было введено в научный оборот в 1796 г. А. Дестуттом де Траси - лидером группы философов, получивших в дальнейшем название “идеологов”, в докладе “Проект идеологии”. И в этом докладе, и в появившемся позднее четырехтомном исследовании “Элементы идеологии” де Траси стремился разработать методологию систематизации идей выдающихся мыслителей нового времени - Бэкона, Локка, Кондильяка, Гельвеция и создать общую “теорию идей”, или науку об идеологии. Успех этой затеи был кратковременным. Пришедший к власти Наполеон назвал представителей этой группы демагогами и болтунами, придав тем самым самому термину резко отрицательное значение пустой идейной спекуляции, не имеющей под собой ничего конкретного.
С аналогичным предубеждением относился к идеологии К.Маркс, рассматривая в своих ранних работах это понятие в противоположном наполеоновскому(но столь же негативном) смысле, как обозначение различного рода идей, существующих не в пустом пространстве, а коренящихся в классовых интересах. Последователи Маркса (Ленин в том числе), хотя и признавали значение “социалистической идеологии” как фактора мобилизации массового пролетарского движения, сохраняли вместе с тем и отрицательный смысл самого понятия в его применении к “буржуазной идеологии”.
В ХХ в. эта изначальная двойственность всегда сохранялась. Например, гитлеровская пропагандистская машина, раскручивая в массовом сознании миф об исторической миссии “арийской расы”, противопоставляла этот миф капиталистической, демократической и большевистской идеологии и т.д.
Большое влияние на формирование различных подходов к идеологии в современной науке оказала концепция немецкого социолога К. Маннгейма, разработанная им в книге Идеология и утопия” с близких к марксизму позиций. Идеология рассматривалась Маннгеймом как разновидность ложного, “апологетического” сознания, которое, будучи “трансцендентным” по природе, играет по отношению к действительности роль стабилизирующего, охранительного фактора. Напротив, утопия, по Маннгейму, является “трансцендентной ориентацией” сознания, переходящей в действие и стремящейся взорвать существующий в данный момент порядок вещей.
Такое противопоставление “консервативной идеологии” и “революционной утопии оказалось в конечном итоге несостоятельным. В дальнейшем сам Маннгейм был вынужден говорить о невозможности в принципе заранее предвидеть - какую идею следует рассматривать в качестве истинной (т.е. реализуемой также в будущем) утопии восстающих классов” и какую - “в качестве чистой идеологии господствующих(но также и восстающих) классов”.
Неимоверно разросшаяся в ХХ в. литература, посвященная идеологии, способствовала тому, что этим понятием стали называть различные системы философии, социальные теории, учения, различные типы верований, социальных мифов, придав ему тем самым чрезвычайно неясный, запутанный смысл.
Разумный методологический подход к конституированию точного смысла и структуры идеологии как социального явления был в разное время предложен А. Грамши, Д. Беллом, К. Фридрихом, Р. Лейном, Д. Сартори, А.Зиновьевым и др. Для правильного определения необходимо, прежде всего, установить, что не является идеологией, постепенно приводя саму концепцию в соответствие с элементарными, прошедшими эмпирическую проверку утверждениями. Например, термин “идеология” не может заменить термина “идея”, поскольку его целесообразнее использовать для обозначения “превращения идей в рычаги социального действия” (Д. Белл).
Точно так же идеология не может отождествляться с философией, отражая, скорее, процесс популяризации философских концепций или “философских вульгаризаций, подводящих массы к конкретному действию, к преобразованию действительности” (А. Грамши). Идеологии отличаются от различных идей, теорий и философских систем тем, что они всегда ориентированы на действие, на соединение с практикой, тяготея, таким образом, к сфере политики.
Нельзя, вместе с тем, утверждать, как это делают некоторые ученые, что идеология и политика вообще неразделимы. Такое представление, сложившееся в ХХ в. под влиянием ожесточенной идеологической конфронтации различных социальных систем, ставит под сомнение возможность существования вполне прагматической, идеологически не ангажированной политики. Например, М. Дюверже в своем классическом исследовании “Политические партии” (1951), характеризуя природу партийной борьбы и партийных конфликтов, выделяет три различных типа: конфликт без принципов, конфликт по второстепенным принципам и конфликт вокруг основополагающих принципов. Первый тип конфликтов характерен для политики в США. Две основные политические партии - республиканская и демократическая представляют собой команды соперников, борющихся за места в конгрессе и президентский пост. Политическая борьба никогда не приобретает фанатического характера, не порождает глубоких расколов в стране. “Провинциализм американской политики является, прежде всего, следствием отсутствия у соперничающих партий каких-либо доктринальных принципов. Поэтому на выборах в конгресс преобладают местные интересы. На президентских выборах на передний план выступают фигуры и личные качества самих претендентов на этот пост.
Великобритания и страны Северной Европы относятся ко второй категории. Различия между консервативной и лейбористской партиями в Англии, отражая социальные неравенство и конфликты, имеют доктринальный характер, связанный со способом производства и характером распределения общественного богатства. Тем не менее партии постоянно приходят к согласию в отношении основополагающих принципов существующего политического режима: они не ставят под сомнение демократическую систему, гражданские права и сам принцип многопартийности.
