Курсовая работа: Трансакционные издержки: сущность и динамика в российской экономике

В сентябре 2000 г. правительство внесло в Госдуму очередной проект программы приватизации на 2001 год, в котором наибольшие вопросы традиционно вызывает список объектов. В списке фигурировали и крупнейшие предприятия (холдинги), приватизация пакетов акций которых уже несколько раз переносилась. Это свидетельствует, в частности, о сложившемся формальном подходе правительства к документу, который с 1997 года парламентом не был принят ни разу. Проекты нового закона о приватизации в принципе исключают контроль Госдумы за приватизацией посредством принятия списков крупнейших предприятий. В этой связи Госдумой в сентябре 2000 г. принят в первом чтении законопроект, внесенный в ГосДуму от КПРФ и аграрнопромышленной группы (поправки в закон о приватизации), запрещающий отчуждение из федеральной собственности пакетов акций крупных АО (балансовая стоимость основных фондов которых на 1 января 2000 г. превышала 5 000 000 МРОТ) до принятия программы приватизации. В проект бюджета на 2001 год была внесена поправка, в соответствии с которой до принятия программы приватизации сделки по крупным предприятиям запрещены.

 Тем не менее доходы от приватизации в бюджете 2000 года существенно превысили первоначально предполагавшуюся правительством сумму в 22 млрд рублей (табл. 2). В первом полугодии в федеральный бюджет поступило в результате приватизации 11,16 млрд рублей (в т.ч. 4,2 млрд от продажи собственности и 6,98 млрд – от управления федеральным имуществом).

В целом по предварительным данным в 2000 году доходы от использования и продажи государственного имущества составили 50,6 млрд рублей, в том числе от продажи 31,4 млрд, 9,8 млрд – доход от деятельности СП «Вьетсовпетро», 5,6 млрд дивиденды по акциям (1020 АО), 3,4 млрд – аренда федерального имущества, 0,44 млрд - от использования федеральной собственности за рубежом.

Основные доходы от продажи имущества получены за счет реализации акций нефтяной компании «ОНАКО» (85% акций, 1,08 млрд долл.), пакетов акций НК «ЛУКойл» (спецаукцион, 0,5%, 1,4 млрд рублей), Междуреченской и Красноярской угольных компаний, фабрики «Большевичка». Летом 2000 года на спецаукционе в 30 регионах выставлялись последние остававшиеся у государства 0,25% акций РАО «Норильский никель». Довольно нелепо выглядит продажа на отдельном аукционе оставшихся после спецаукциона 7 (семи) акций РАО. Это соответствует формальным требованиям законодательства, однако затраты государства в данном случае существенно превышают доход.

Таблица 2

Приватизация в 1995-2000 гг.

	1995	1996	1997	1998	1999	2000
Количество приватизированных предприятий	6000	5000	3000	2583	595	–
Утвержденный бюджет	4,991 трлн а	12,3 трлн	6,525 трлн	8,125 млрд c d	15 млрдcf (всего 18,5)	18 млрдcf (всего 23,7)
Фактически получено	7,319 трлн	1,532 трлн	18, 654 трлн b	14,005 млрд e	8,33 млрд c (всего 17,3)	31,4 млрд c (всего 50,6)
Дивиденды по федеральным пакетам акций	115 млрд	118 млрд	270,7 млрд	574,6 млн	6,15 млрд	5,6 млрд

 

а - утвержденный бюджет скорректирован в декабре 1995 г., фактический доход на 70,8% был обеспечен залоговыми аукционами.

b - в том числе 1,875 млрд долларов от продажи акций холдинга “Связьинвест”.

c - только от продажи имущества.

d - скорректирован на уровне правительства до 15 млрд руб. в апреле 1998 г.

e - в т.ч. 12,5 млрд руб. от продажи 2,5% акций РАО “Газпром”.

f – не включено в доходную часть бюджета.

Использование силовых структур для решения корпоративных конфликтов стало обыденной реальностью. В 2000 году самыми известными примерами стали московские ОАО «Кристалл» и ГУП «Мосхимфармпрепараты», кондитерский концерн «Бабаевский», Качканарский ГОК, АО «Уралхиммаш», Камышловский завод строительных материалов (Свердловская область) и другие. В целях оказания дополнительного давления очень часто создается напряженная обстановка в “трудовом коллективе” (вплоть до организации демонстраций, пикетов и вооруженных столкновений). Экзотическим, но вполне действенным методом противодействия  допуску «посторонних» акционеров к участию в общем собрании стал прием, примененный в ОАО «Варьеганнефть»: представителям владельца 17% акций, приехавшим на собрание акционеров, было сообщено, что рядом проводятся взрывные работы и доступ на собрание невозможен.

Важным прецедентом является принятое в декабре 2000 года решение Высшего арбитражного суда (ВАС) о законности погашения долгов предприятия его акциями. В явном виде эта практика впервые применялась в 1999 году кредиторами Ленинградского металлического завода, которые посредством закрытой дополнительной эмиссии передали контрольный пакет акций завода группе «Интеррос» в счет погашения долга. Для всей последующей хозяйственной практики существенно, что ВАС санкционировал такое право кредиторов, несмотря на поддержанный Федеральной службой по финансовому оздоровлению протест одного из крупных акционеров завода. Позиция ВАС основана на том, что при осуществлении процедуры банкротства обычные органы управления АО не действуют.

Необходимо отметить также внесение в Государственную думу в 2000 году поправок в закон «О несостоятельности (банкротстве)», предоставляющих внешнему управляющему право принимать решения о дополнительной эмиссии акций. Если собрание кредиторов при реализации процедуры банкротства еще может рассматриваться как преемник функций традиционных органов управления, то предоставление такого права арбитражному управляющему еще больше ухудшит ситуацию.

В целом же институт банкротства на протяжении 90-х гг. использовался либо как способ перераспределения (захвата, удержания, приватизации) собственности, либо как высокоселективный способ политического и экономического давления на предприятия со стороны государства. Наблюдается парадоксальная ситуация: те предприятия, которые имеют достаточный запас прочности, вовлекаются в процедуры банкротства (так как существует благоприятная возможность для захвата контроля над ними со стороны конкурентов), а безнадежные предприятия избегают этой процедуры (так как не находится желающих захватить эти предприятия, а шансы получить долги в ходе процедуры банкротства невелики). Необходимо, с одной стороны, обеспечить защиту прав кредиторов в процессе банкротства предприятия, но, с другой стороны, оградить предприятие-должника от упрощенных схем недобросовестного перехвата контроля над ним (частью его активов) посредством процедур банкротства.

Фактически возбуждение процедуры банкротства стало низкозатратной (при наличии потенциального сговора арбитражного управляющего с кредиторами, арбитражными судьями и чиновниками ФСФО) альтернативой враждебному поглощению посредством скупки акций на вторичном рынке. В этой связи интересно предположение о том, что существует прямая связь между вступлением в силу в 1998 году закона «О несостоятельности (банкротстве)» и низким уровнем сопротивления российского фондового рынка в 1998-2000 гг[8]. Существенно при этом, что закон «Об акционерных обществах» содержит многочисленные легальные возможности для эффективного отражения корпоративного агрессора в рамках корпоративного права, тогда как действующая процедура банкротства - при должной организации – для агрессора почти беспроигрышна.

В этой связи в интересах защиты предприятий от недобросовестного перехвата контроля над ними (частью их активов) посредством процедур банкротства необходимо расширять практику отказа судебных инстанций от использования процедур банкротства в качестве рядового средства погашения долга. Такие действия должны в соответствии со ст. 10 Гражданского кодекса РФ рассматриваться как злоупотребление правом. Для инициирования процедуры банкротства кредиторы должны представлять достаточные доказательства, подтверждающие невозможность возврата долга иными способами.

2.2. Трансакционные издержки как экономические потери

общества

Экономические потери общества от существования административных барьеров ведения хозяйственной деятельности, введенных нормативными актами органов государственного (федерального и регионального) и муниципального управления, складываются из двух составных частей:

Прямых потерь населения от роста розничных цен, связанных с необходимостью несения хозяйствующими субъектами непроизводительных издержек, нацеленных на преодоление административных барьеров и отвлекаемых, тем самым, из процессов создания стоимости;

Косвенных потерь, связанных с недопроизводством стоимости (и валового внутреннего продукта) из-за неэффективного использования ресурсов, вызванного несовершенством структуры рынков и слабостью стимулов к развитию производства, обусловленной низким уровнем конкуренции; снижение объемов производства, т.е. объемов предложения на рынке, также проявляется в росте уровня цен, который был бы ниже, если бы предложение оказалось относительно более высоким.

По своей экономической природе эти потери складываются из двух компонентов: во-первых, непроизводительных трансакционных издержек, связанных с необходимостью преодоления искусственных административных барьеров, а во-вторых, снижения эффективности использования имеющихся ресурсов. В величине прямых потерь населения от роста розничных цен (тип I) скрываются как трансакционная составляющая (на покупателя перекладываются дополнительные издержки производителей и торговцев), так "эффективностная", вызванная низким уровнем предложения.

Косвенные потери общества (тип II) лишь частично сказываются на благосостоянии населения, выражаясь в сокращении налогов, из которых финансируется заработная плата работников бюджетной сферы, а также в сокращении заработной платы работников, занятых в недостаточно эффективно работающих организациях. Одновременно косвенные потери, как отмечалось, могут отразиться и в повышении цен, поскольку предприниматели в условиях нынешнего российского рынка могут повышать цены, не рискуя сразу столкнуться со спросовыми ограничениями вследствие невысокого уровня конкуренции на большинстве отечественных рынков.

Непосредственным основанием для возникновения прямых потерь для населения от роста розничных цен служат официальные и теневые выплаты, которые вынуждены осуществлять хозяйствующие субъекты для формального выполнения правил, устанавливающих административные барьеры хозяйствования.

Эти выплаты по своей экономической природе представляют разновидность трансакционных издержек.

Трансакционные издержки, как известно, представляют собой затраты ресурсов на фиксацию, изменение и защиту прав собственности на различные факторы (ресурсы) экономической деятельности. Это не плата за сами ресурсы, а плата за право пользования ими. Тем самым, различные помехи и барьеры на пути получения прав пользования и порождают трансакционные издержки.

Поскольку наилучшие стимулы к эффективному использованию ресурсов создаются в условиях четко определенных и надежно защищенных прав собственности, те затраты ресурсов общества, которые осуществляются для спецификации и защиты подобных прав, представляют собой необходимую часть общих трансакционных издержек; очевидно, они имеют производительный, общественно полезный характер. Те же трансакционные издержки, которые приходится нести экономическим агентам для обеспечения соответствия своей деятельности вводимым государством правилам, которые не способствуют росту общественного богатства, - именно такие правила и представляют собой административные барьеры, - являются непроизводительными, приводящими к упомянутым выше потерям в благосостоянии общества.

Непроизводительные трансакционные издержки, с которыми сталкиваются отечественные предприниматели, можно сгруппировать следующим образом:

Получение доступа к ресурсам и правам собственности на них (регистрация предприятия, регистрация изменений в статусе предприятия, его уставных документах, получение права на аренду помещения, доступ к кредитам, лизингу оборудования и т.п.);

Получение права на осуществление хозяйственной деятельности (лицензирование деятельности, рабочих мест, сертификация производимой и ввозимой из-за рубежа продукции);

Поддержание деловых отношений и применение санкций (согласование принимаемых решений с контролирующими организациями, получение различных льгот)[9].

Особый вид трансакционных издержек ведения хозяйственной деятельности представляет собой явление, получившее в экономико-правовой литературе название "вымогательство ренты". Речь идет о создании властями различных угроз (в форме "информационных утечек") ухудшения условий хозяйствования, в ответ на которые предприниматели, как правило, развивают активную лоббирующую деятельность, дабы не допустить воплощению угрозы в реальность. Выплачиваемые при этом суммы тем значительнее, чем большую угрозу бизнесу несет намечаемое изменение правил.

Корректность полученных количественных оценок подтверждается данными, приведенными в упомянутом исследовании В.В.Радаева: "В целом размер трансакционных издержек, связанных с оплатой услуг представителей органов государственной власти, варьирует от "скромных" подарков (стоимость которых ныне может измеряться одной или несколькими сотнями долларов) до 10% размера выделенной субсидии или стоимости обеспеченного контракта". Поскольку наши данные приведены в месячном измерении, их порядок близок к порядку, указанному в приведенной цитате.

Выдержки из многочисленных интервью, содержащих оценки, совпадающие по порядку величин с приведенными, содержатся также в исследовании И.Клямкина и Л.Тимофеева[10].

Исходя из полученных оценочных данных по прямым непроизводительным трансакционным издержкам, можно предложить следующую логику (методику) построения на их основе обобщенной оценки.

Непроизводительные трансакционные издержки в торговле и промышленности, оцененные в расчете на одно рабочее место в течение месяца, умножаются на число соответствующих рабочих мест. К ним должны быть приплюсованы также и другие издержки преодоления административных барьеров, если для них имеются оценки той же размерности. "Внесистемные" оценки, которые не представляется возможным выразить в указанном измерении (руб. на рабочее место в месяц), исключаются из совокупной оценки.

2.3. Совершенствование образования трансакционных

издержек в России

Трансакционные издержки могут иметь место только при определенных условиях. Речь идет об отношениях контрагентов по поводу специфических активов, ограниченной рациональности и оппортунизме.

Специфические активы обладают особой ценностью для реализации конкретного проекта и в то же время завязывают контрагентов таким образом, что отказ одного из них выполнять условия контракта может принести большие убытки другому. Ограниченная рациональность не позволяет заранее предсказать необходимость адаптации условий контракта к новым обстоятельствам, а опасность оппортунизма заставляет искать «соответствующие контрактные гарантии». Таким образом, в контракте всегда есть слабые места с точки зрения его потенциальной гибкости. Когда изменившиеся обстоятельства дают повод одному из контрагентов отказаться от намеченного в соглашении хода проведения сделок, для второго это означает убытки, связанные с несоответствием намеченного в контракте хода сделки ее конкретной реализации. Данный тип издержек и относится к трансакционным и выявляет самую суть того, почему существуют институты в экономике. Их функция заключается в том, чтобы обеспечивать управление сделками таким образом, чтобы свести к минимуму возможности возникновения затрат описанного выше типа.

Следует заметить, что в современной российской экономике условия существования трансакционных издержек имеют особенно яркое выражение по сравнению с развитыми странами. Специфичность активов в России проявляется в тесной зависимости поставщиков и потребителей, а также в узкой предметной специализации предприятий, что было унаследовано от плановой системы[11]. Ограниченная рациональность имеет особенно яркое выражение благодаря характерной для российской переходной экономики нестабильности.

Очевидно, что в таких условиях трансакционные издержки должны быть очень высоки. В развитых рыночных экономиках «минимизация трансакционных издержек достигается путем дифференцированного закрепления трансакций . . . за структурами управления ими»[12]. К подобным структурам управления относятся вертикальная интеграция и достоверные обязательства. Однако в современной России, где отсутствует разработанная правовая база, институты, описываемые западными экономистами, не могли бы эффективно функционировать. Поэтому в российской переходной экономике в качестве своеобразного института, направленного на минимизацию трансакционных издержек, выступили денежные суррогаты, а именно бартер и неплатежи.

Экономия трансакционных издержек в развитых странах осуществляется в рамках институтов, требующих разработанного законодательства, регулирующего экономическую деятельность. Поскольку в России нет условий для возникновения цивилизованных институтов, способствующих минимизации трансакционных издержек, в ней стихийно возникают специфические для переходного периода институты. К ним  можно отнести денежные суррогаты.

Снижение трансакционных издержек, не относящихся к прямым затратам на реализацию конкретных проектов, осуществляется развитием информационной инфраструктуры инвестиционного рынка, регулированием тарифов на услуги монополий, обеспечением защиты собственности и личности инвестора от криминальной сферы.

Интересы инвесторов предполагается учитывать при подготовке законодательных и нормативных актов, а также ведомственных инструкций по ценообразованию в электроэнергетике, связи, железнодорожном транспорте. Для мелких инвесторов важнейшее значение имеет ограничение платы за аренду производственных помещений.

В отношении защиты собственности инвесторов необходимо разработать единый порядок определения размеров ущерба, причиняемого растратами и хищениями, а также недобросовестной конкуренцией.

Необходимо совершенствовать работу международного коммерческого арбитражного суда, третейского суда при Торгово-промышленной палате Российской Федерации.

Для обеспечения личной и имущественной безопасности инвесторов необходимо разработать специальные государственные программы предупреждения преступности в криминогенных сферах экономики, а также в регионах России с повышенным уровнем правонарушений.

Под эти цели необходимо предусмотреть материально-техническое, информационное укрепление соответствующих оперативных служб, следственных органов и судов.

В части информационного обеспечения инвестиционной деятельности необходимо содействие государства действующим и создаваемым коммерческим консалтинговым организациям, фирмам по разработке бизнес- планов, проектным институтам. Конкретными задачами информационного обеспечения инвестиционной деятельности являются: сбор, обработка и актуализация информации о законодательстве, состоянии рынка, перспективах развития экономики и отдельных отраслей, о планах предприятий, заинтересованных в привлечении инвестиций, о ходе приватизации, продаже акций, конверсии производства.

По инициативе Правительства России создана качественно новая структура – Консультативный совет по иностранным инвестициям в России, в состав которого входят представители зарубежных фирм, осуществляющих прямые инвестиции в российскую экономику в крупных размерах. Его основная задача – обеспечение постоянного диалога между Правительством Российской Федерации и крупными иностранными инвесторами с целью выработки конкретных рекомендаций по совершенствованию инвестиционного климата в России, налогового и таможенного законодательства Российской Федерации, созданию привлекательности образа России как страны, принимающей инвестиции.

Для развития экономики России и продвижения частных иностранных прямых инвестиций важное значение имеет сотрудничество России с ведущими международными финансовыми организациями, прежде всего с Международным валютным фондом, Международным банком реконструкции и развития, Европейским банком реконструкции и развития и др.

Заключение

В современных условиях российские предприятия функционируют в обстановке высокой рентабельности как экономической, так и законодательной. Глубокие преобразования, произошедшие в отечественной экономике за последние годы, специфика нашего переходного периода к рыночным условиям, создали дополнительные сложности для выживания предприятий в такой ситуации.

Полное риска развитие проявляется в таких тенденциях, как насыщение рынка, стремление к концентрации и интернациональности предприятий, сокращение технологических и жизненных циклов продукции, устранение барьеров для конкуренции. Поиску места издержек в системе рыночных отношений и было посвящено это исследование.

Рассматривая теорию трансакционных и постоянных издержек, мы пришли к выводу, что в принципе трансакционные издержки - это те же постоянные издержки, часть их. Учитывая, что данными издержками, как и любыми другими, можно управлять, в данной работе мы предложили определить понятие трансакционных издержек с позиции управленческого учета (хотя, возможно, понятие трансакционных издержек на данном этапе рыночного издержками», но это может стать темой для отдельной курсовой работы). Трансакционные издержки - это издержки (денежные и неденежные), появляющиеся при принятии управленческих решений о реализации товаров (информационных затрат по поводу рынков сбыта, покупателях, поставщиках, конкурентах, ценах реализации, затрат по рекламе, по заключению развития России правильнее было бы считать «маркетинговыми договоров и т.п.).

Я без понятия трансакционных издержек, невозможно понять работу экономической системы, нельзя с пользой проанализировать многие проблемы. Существование трансакционных издержек будет подталкивать желающих торговать к введению различных форм деловой практики, обеспечивающих сокращение трансакционных издержек в том случае, когда затраты по выработке таких форм оказываются меньше, чем экономия на трансакционных издержках. Выбор партнеров, тип контракта, выбор предлагаемых продуктов и услуг - все может оказать влияние на уменьшение трансакционных издержек.

В современных экономических учебниках, в основном, анализируется процесс установления рыночных цен, но сам рынок не рассматривается. Но это вполне объяснимо, потому что рынки представляют собой институты, существующие для облегчения обмена, т.е. они существуют для сокращения трансакционных издержек. В экономической теории, предполагающей, что трансакционные издержки не существуют, рынкам нечего делать. Рассматриваемая экономистами структура рынка не имеет ничего общего с рынком как институтом, а уделяет внимание лишь таким предметам, как число фирм, дифференциация продуктов и т.п., при том, что влияние социальных институтов, облегчающих обмен, полностью игнорируется.

Обобщая все вышесказанное, можно сделать следующее заключение: в условиях рынка не только можно, а необходимо всегда управлять издержками. Идет перестройка экономического мышления, при этом прослеживается следующая логическая цепочка: изменение теории издержек влечет за собой необходимость обучения специалистов и использование этих новых теорий на предприятиях материального производства с целью прогрессивного управления ими.

Список использованных источников

1. Coase R.H. The nature of the firm// Economica, 1937. V4. # 5.
2. Гутник В. Рыночные институты и трансформация российской экономики // МЭиМО 1995. .№7. С. 33-39.
3. Клямкин И., Тимофеев Л. Теневая Россия. М.: РГГУ, 2000, с. 91-115.
4. Ляско А. Особенности бартерных обменов в переходной экономике. // Вопросы экономки, 2000, № 6. С. 42-54.
5. Малахов С. Некоторые аспекты теории несовершенного конкурентного равновесия (двухфакторная модель трансакционных издержек) //Вопросы экономики. 1996. № 10, с. 77-86.
6. Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. – М., 1997. С.45.
7. Нуреев Р.М. Курс микроэкономики. Учебник для вузов. – М.: Норма Инфра-М, 2000. – 81-82, 421-422 с.
8. Олейник А. Издержки и перспективы реформы в России :институциональный подход. // МЭиМО.-1998-№1, с. 18-29.
9. Олейник А.Н. Институциональная экономика. Учебное пособие // Вопросы экономики. 1999. №1-12.
10. Полтерович В.М. Институциональные ловушки и экономические реформы // Экономика и математические методы. 1999. №2. С. 47-60.
11. Радаев В.В. Российский бизнес: структура трансакционных издержек // Общественные науки и современность. 1999. №6. С. 32-38.
12. Радаев В.В. Формирование новых российских рынков: трансакционные издержки, формы контроля и деловая этика. М.: Центр политических технологий, 1998, с. 16.
13. Радыгин А., Энтов Р. Институциональные проблемы развития корпоративного сектора: собственность, контроль, рынок ценных бумаг. М., ИЭПП, 1999, с.65-66.
14. Российская экономика: финансовая система. / Под ред. Герасименко В.В., Городецкого Д.Е. – М.: МГУ, ТЕИС, 2000. С. 334-341.
15. Современная экономика. / Под ред. Мамедова О.Ю. – Рос­тов-на-Дону,  1996. С. 215.
16. Тамбовцев В.Л. Институциональные изменения в российской экономике // Общественные науки и современность. 1999. №5. С. 54-65.
17. Теория переходной экономики. Микроэкономика. /Под ред. В.В. Герасименко. – М.: ТЕИС, 2001. С. 182.
18. Экономика: Учебник /Под ред. Булатова А.С., 2-е изд., перераб. и доп. – М.: изд-во БЕК, 1999. С. 154-178.
19. Экономические реформы в России. Итоги первых лет 1991-1996. /Под ред. В. П. Логинова, А. В. Барышевой, Р. Лекача. – М., 1997. С. 41.
20. Уильямсон О. Экономические институты капитализма. – Спб., 1996. С. 52.
21. Волков А., Привалов А. А ну-ка, отниму! // Эксперт, 2001, № 1-2, с.28-29.

[1] Р. Коуз - лауреат Нобелевской премии в области экономики 1991 года  за пионерские работы в области исследования трансакционных издержек и их значения для институциональной структуры экономики.

[2] Coase R.H. The nature of the firm// Economica, 1937. V4. # 5.

[3] Теория переходной экономики. Микроэкономика. /Под ред. В.В. Герасименко. – М.: ТЕИС, 2001. С. 182

[4] Малахов С. Некоторые аспекты теории несовершенного конкурентного равновесия. (двухфакторная модель трансакционных издержек) //Вопросы экономики. 1996. № 10, с. 77-86.

[5] Олейник А. Издержки и перспективы реформы в России :институциональный подход// МЭиМО.-1998-№1, с. 18-29.

[6] Wallis J.J., North D.C. Measuring the transactional sector in Amerncan economy, 1870--1970. -- In: Long-term factors in American economic growth. Ed. by Engerman S., Chicago, 1986.

[7] Радыгин А., Энтов Р. Институциональные проблемы развития корпоративного сектора: собственность, контроль, рынок ценных бумаг. М., ИЭПП, 1999, с.65-66.

[8] Волков А., Привалов А. А ну-ка, отниму! – В: Эксперт, 2001, № 1-2, с.28-29.

[9] Радаев В.В. Формирование новых российских рынков: трансакционные издержки, формы контроля и деловая этика. М.: Центр политических технологий, 1998, с. 16.

[10] Клямкин И., Тимофеев Л. Теневая Россия. М.: РГГУ, 2000, с. 91-115.

[11] Экономические реформы в России. Итоги первых лет 1991-1996. /Под ред. В. П. Логинова, А. В. Барышевой, Р. Лекача. – М., 1997. С. 41.

[12] Уильямсон О. Экономические институты капитализма. Спб., 1996. С. 52.