Дипломная работа: Английская литература
Возникновение среднего класса – процесс, длившийся не один 15 в., но несколько столетий. Однако его начало пришлось на времена Кэкстона и, в частности, заявило о себе развитием баллады и народной религиозной драмы. В них можно найти первые ростки творческого самовыражения того нового общественного класса, который не относился ни к ученому духовному сословию, ни к благородной знати, но стремился к учености и благородству на свой манер.
Баллады сюжетные песни безымянных авторов, бытовавшие в устной передаче и структурно опиравшиеся на припев и повторы. Расцвет английской баллады приходится на 15 в., хотя некоторые баллады относятся к раннему Средневековью, а другие возникли после 15 в. Их сюжеты просты, действие стремительно и насыщенно, ведущая роль отводится диалогу. Круг тем широк – от легендарных героев типа Робин Гуда до сверхъестественных сил. Своим очарованием они во многом обязаны драматичному сюжету и четкой динамичной интриге.
Корни английской драмы уходят во времена, предшествовавшие появлению самых ранних баллад. В Англии, как повсюду, представления на религиозные темы первоначально носили миметический характер и представляли собой диалоги на латыни, которые произносились по ходу литургии и ее дополняли. Качественные изменения наступили, когда объединения мирян, например гильдии, начали ставить вне церкви религиозные пьесы в расширенном варианте и на народном языке. Самым ранним образцом английской драмы такого типа является Действо об Адаме (Le Jeu d'Adam, 13 в.), написанное на французском и рассказывающее не только о первом грехопадении, но и о Каине с Авелем. Переживавшая расцвет с 14 до начала 16 вв., драма была представлена двумя основными формами: мистериями, в которых разыгрывались библейские эпизоды («таинства»), и моралите – нравоучительными аллегориями. Драма являла собой одновременно и религиозное искусство, и народное зрелище, в устройстве которого обычно принимала участие вся община. Эта двоякая природа объясняет частое (и поразительное) совмещение благолепия с реализмом, а подчас и озорным непотребством, придающее пьесам характерную выразительность.
Некоторые моралисты, например Уиклиф и Маннинг, поносили мистерии, главным образом из-за того, что те ставились под эгидой мирян. Однако для постановки мистерии требовалось в той или иной форме сотрудничество церковного клира. Моралите, как пьесы-аллегории, содержали меньше простонародного, или «светского». Лучшее и самое известное моралите – Каждый человек (вероятно, переделка голландского источника), воссоздание духовного пути человека от первого напоминания о смерти до утешения последних церковных обрядов и кончины.
Подобно рыцарским романам и поздним аллегорическим повествованиям, английская религиозная драма была средневековой по сути своей. Однако все эти жанры сохранились после воцарения Тюдоров и еще долгое время оказывали влияние на литературу. Постепенно их каноны все более видоизменялись по сравнению с европейскими, обретая чисто английскую специфику. Преображенное таким образом средневековое наследие перешло к писателям эпохи Возрождения.
В начале 16 в. два поэта, А.Барклай и Д.Скелтон, писавшие в средневековой традиции, привнесли в содержание и трактовку поэтических тем нечто новое. Барклай в Эклогах (1515, 1521), переводах-переложениях из Мантуана и Энеа Сильвио, открыл в английской поэзии пасторальную тему. Скелтон в живой оригинальной сатире Дурень Колин, написанной короткими строками с неровным ритмом и концевыми рифмами, высмеивал духовенство, кардинала Вулси и двор. Однако подлинное начало новой поэзии связано с авторами песен при дворе Генриха VIII, который подавал приближенным личный пример, преуспев в поэзии, ученых занятиях, музыке, охоте, стрельбе из лука и прочих благородных потехах. При его дворе стихи писал едва ли не каждый, но обновление поэзии в первую очередь связано с Т.Уайетом и Г.Хауардом, графом Сурреем. Как все придворные того времени, они рассматривали занятие поэзией лишь как забаву знатных людей и свои стихи не печатали, поэтому большая часть ими написанного увидела свет посмертно в сборнике Песни и сонеты (1557), более известном как Альманах Тоттела. Уайет ввел в английскую поэзию итальянскую октаву, терцину и любовный сонет в стиле Петрарки и сам писал куртуазные песенки, исполненные неподдельного лиризма. Граф Суррей культивировал жанр сонета, но главная его заслуга заключается в том, что своим переводом двух песен Энеиды он сделал белый стих достоянием английской поэзии.
Большим достижением правления Генриха VIII стало развитие гуманитарных наук учениками и последователями тех англичан, что в конце 15 в. совершили паломничество в Италию, к источнику Нового Знания. Твердое убеждение в могуществе античной культуры, с которым они возвратились на родину, определило деятельность оксфордских реформаторов; к ним относились Гросин, Линакр, Колет, Мор и неоднократно бывавший в Англии Эразм Роттердамский. Они занялись реформами в области образования, религии и церкви, государственного правления и общественного устройства. В написанной на латыни Утопии (1516, переведена на английский в 1551), где подходы и ценности эпохи Возрождения представлены чуть ли не на каждой странице, Томас Мор изложил свои представления об идеальном государстве. Трактат Т.Элиота о политическом благоразумии и обучении дворянина Правитель (1531) и более поздние его работы свидетельствуют, что на английском языке, при незначительных заимствованиях из других языков и приращении новообразований, можно с успехом формулировать философские идеи, которые автор стремился донести до соотечественников. В 1545 Р.Аскем посвятил Генриху VIII Toxophilus – трактат о стрельбе из лука и о пользе благородных забав под открытым небом для воспитания молодого человека. Строй его прозы более упорядоченный и внятный, чем у Элиота; он первым использовал различные приемы построения фразы для более точного и ясного изложения мысли.
Поэзия, создававшаяся в период между концом царствования Генриха VIII и началом творчества Ф.Сидни и Э.Спенсера, едва ли предвещала беспримерный поэтический «урожай» последнего двадцатилетия века. Исключением являются поэмы Т.Сэквилла Вступление и Сетования Генриха, герцога Букингемского, опубликованные им в одном из изданий собрания трагических средневековых историй Зерцало правителей (1559–1610). Написанные семистрочными строфами с использованием ямбических пентаметров, они принадлежат средневековой традиции по теме и стилистическому канону, но их композиция вполне отвечает их настроению, в высшей степени оригинальны отточенные образы и мастерство стихосложения. Эти поэмы можно рассматривать как важное связующее звено между средневековой и новой поэзией. Кроме них, только стихи искусного мастера Дж.Гаскойна и Т.Тассера, а также Дж.Тарбервилла, Т.Черчьярда и Б.Гуджа выделяются на фоне посредственной поэзии середины столетия.
В период правления Елизаветы I (1558–1603), называемый елизаветинским, литература английского Возрождения достигла вершины расцвета и многообразия; столь поразительная концентрация творческого гения – редкое явление в истории мировой литературы. Причины таких мощных «выбросов» творческой энергии всегда трудно определить. В Век Елизаветы ее источником стало одновременное воздействие имевшихся культурных явлений и факторов на английскую нацию в целом. Реформация породила обилие религиозных сочинений – от Книги мучеников (1563) Д.Фокса до возвышенно-красноречивых Законов церковного уложения (1593–1612) Р.Хукера; они включали проповеди, полемические памфлеты, требники, религиозную поэзию.
Наиболее влиятельной силой, определившей облик века, была, возможно, сама Елизавета и все, что она олицетворяла. Если религиозные споры, географические открытия и классическое образование подводили елизаветинцев к новому пониманию их места в истории, мире и мироздании, то Елизавета своим царственным величием и блеском правления наглядно воплощала всю эту новизну и оптимизм. Век справедливо носит ее имя: она заставила своих подданных проникнуться новым, овладевавшим умами самосознанием, всемирным и в то же время сугубо национальным. То, что в центре всего была она, подтверждают многочисленные сочинения, питавшие сильное чувство национальной гордости и предназначенной нации высокой судьбы, – Королева фей (1590–1596) Спенсера, Генрих V (1599) Шекспира, Музолюб (1599) и Защита рифмы (1602) С.Дэниела, Полиольбион (1613, 1622) М.Дрейтона и другие.
Драму и лирическую поэзию, эти величайшие достижения елизаветинцев, вскоре признали как самые совершенные формы для представления действия и раскрытия личного чувства. Из видных лиц, писавших стихи, лишь немногие выпускали их в свет, зато многие позволяли написанному расходиться в рукописях. Их стихотворения нередко появлялись в таких сборниках, как Цветник изящных словес (1576), Гнездо Феникса (1593) и Поэтическая рапсодия (1602). Множество стихов было положено на музыку составителями песенников – У.Бердом, Т.Морли, Д.Даулендом и Т.Кемпионом, который сам писал тексты своих песен.
Несмотря на то, что лирическая поэзия все еще считалась «господской забавой», стихи, отвечая духу времени, носили выраженный экспериментальный характер. Вдруг открылось, что поэтическая речь способна передать много больше, чем могла в предшествующие эпохи, и это придало глубину и значительность даже куртуазной любовной лирике. Взаимосвязь между индивидуальным сознанием и внешним миром часто обозначается как взаимозависимость микрокосма («малого мира», человека) и макрокосма («большого мира», вселенной). Эта центральная концепция Века Елизаветы и, шире, всего Возрождения нашла наиболее полное выражение в двух ведущих жанрах поэзии – пасторали и цикле сонетов. Начиная с Пастушеского календаря (1579) Спенсера пастораль становится, по образцу Эклог Вергилия, весьма действенной формой аллегории, сатиры и размышления на темы морали. Для «пастушка» елизаветинской пасторали макрокосм, мир ручья, дола и природной гармонии, внутренне соотносится с микрокосмом его любовных переживаний, раздумий о вере и обществе. Пасторальные романы в прозе, такие, как Аркадия (1580, изд. 1590) Сидни, Менафон (1589) Р.Грина и Розалинда (1590) Т.Лоджа, свидетельствуют о том, насколько большое значение придавалось в эпоху Возрождения пасторальному жанру. Число пасторальных комедий у Шекспира – еще один признак главенствующего положения жанра.
Цикл сонетов возник из еще более глубокого побуждения: утвердить ценность личного опыта, обычно любовного, как заключающего в себе целый мир или вселенную. Будучи чрезвычайно распространенной в то время, эта форма дала замечательные образцы, к числу которых относятся Диана (1592) Г.Констебла, Филлис (1593) Т.Лоджа, Партенофил и Партеноф (1593) Б.Барнса, Зерцало мысли (1594) Дрейтона, Любовные сонеты (1595) Спенсера и Сонеты (1609) Шекспира. Быть может, самый блистательный цикл сонетов – это Астрофил и Стелла (создан в 1581–1583) Сидни.
Богато представлена и поэма. Вершины исторической поэмы, проникнутой мощным патриотизмом в духе популярных пьес-хроник эпохи, – Англия Альбиона (1586) У.Уорнера, Гражданские войны (1595, 1609) Дэниела и Войны баронов (1596, 1603) Дрейтона. Среди медитативно-философских поэм выделяются Орхестра (1596) и Познай себя (Nosce Teipsum, 1599) Д.Дэвиса. Третий доминирующий тип поэмы – любовно-повествовательная, с чувственными образами и языком. К ее главным образцам относятся Геро и Леандр (1593) Кр.Марло, Венера и Адонис (1593) и Лукреция (1594) Шекспира. Однако величайшее творение в этом жанре – Королева фей (1590–1596) Спенсера, в которой элементы рыцарского романа и куртуазного повествования о любви сплавлены в художественное целое, представляющее собой одно из значительнейших явлений в английской поэзии.
Д. Лили в книге Эвфуэс, или Анатомия остроумия (1578) и ее продолжении Эвфуэс и его Англия (1580) одним из первых в Англии попытался целенаправленно использовать прозу как форму художественного письма. Для его стиля характерны обилие «острот», т.е. далеко заводящих и часто высокоученых сравнений, сквозное аллитерирование и исключительно строгая соразмерность между предложениями и отдельными словами. Лили и авторы пасторальных романов стремились к насаждению куртуазных ценностей и исследованию благородных возвышенных чувств. Другое направление елизаветинской художественной прозы, представленное памфлетами Р.Грина о мошенниках и Азбукой плутов (1609) Т.Деккера, изображает жизнь лондонского «дна» со смачным реализмом, который, естественно, диктует стиль отнюдь не куртуазный, но куда более грубый, неровный и растрепанный. Самый, возможно, значительный в ряду английских плутовских романов – Злополучный скиталец (1 594) Т.Нэша. Речь мошенника и «скитальца» Джека Уилтона блистательное сочетание жаргона, остроумия, учености и безудержного словоизвержения.
Немало способствовала формированию стиля зрелой английской прозы и потребность в переводной литературе. Некоторые из осуществленных в елизаветинскую эпоху переводов относятся к наиболее творческим и совершенным в истории английской литературы.
На протяжении 16 в. все эти элементы послужили развитию английской прозы. Время расширения ее границ пришлось на следующее столетие, и начало ему положил выход канонического коллективного, т.н. авторизованного перевода Библии (1611).
К середине 16 в. относится и зарождение английской литературной критики. Она начиналась с непритязательных сочинений по риторике, типа Искусства красноречия (1553) Т.Уилсона, и по стихосложению, как первое критическое эссе – Некоторые замечания о том, как писать стихи (1575) Гаскойна. Сидни в блестящей Защите поэзии (ок. 1581–1584, опубл. 1595) свел воедино все, что было сказано до него о древних «корнях», всеобъемлющей природе, сути, назначении и совершенстве поэзии. Писавшие о ней чаще всего предлагали улучшить английскую поэзию путем внедрения классической, т.е. метрической, системы стихосложения. Лишь после того, как видный поэт-лирик Кемпион сформулировал правила версификации в этой системе, а Дэниел убедительно и здраво опроверг положения его трактата своим сочинением В защиту рифмы (1602), серьезным попыткам ввести т.н. «новое стихосложение» был положен конец.
В 1603 умерла королева Елизавета, завещав престол Якову Стюарту. Ее смерть как бы послужила толчком к распространению всеобщего ощущения перемен и упадка, которым отмечены великие творения «якобитской» эпохи – периода правления Якова I и Карла I. К потрясениям, определившим облик этой эпохи, относятся научные открытия (включая торжество концепции солнечной системы Коперника), рационализм Декарта и нарастание религиозных распрей между католиками, приверженцами англиканской церкви и пуританами – радикальными протестантами. Война вероисповеданий достигла пика в 1649, когда был казнен Карл I и О.Кромвель учредил Протекторат. Это событие знаменовало поворотный пункт как в литературной, так и в политической истории Англии. С концом Протектората и возведением на трон Карла II начался период Реставрации. Он настолько отличается от предшествующего, что заслуживает отдельного рассмотрения.
Общее умонастроение первой половины 17 в., вероятно, точнее всего назвать «исходом Возрождения», временем, когда оптимизм и уверенность Века Елизаветы сменились рефлексией и неопределенностью. Поиск твердых жизненных основ породил прозу, страницы которой относятся к лучшим из написанных на английском языке, и школу т.н. «метафизической» поэзии, чьи лучшие образцы не уступают великим творениям любого другого века.
Многие важнейшие прозаические сочинения эпохи обязаны своим появлением религиозной полемике. Самым ярким примером такого рода, вероятно, является Ареопагитика (1644) – выступление Д.Мильтона в защиту свободы печати, но полемика сообщала остроту всему, что было написано в этом веке. Великая когорта проповедников в английской истории – Д.Донн, Л.Эндрус, Т.Адамс, Дж.Холл и Дж.Тейлор – писали художественно совершенные проповеди. Высочайший литературный уровень присущ интроспективным, изощренно психологическим Молитвам (1624) Донна, исполненной ясности Целительной вере (Religio Medici, 1642) Т.Брауна, утонченно выразительной Святой кончине (1651) Тейлора. Фр.Бэкон, охватив все области знания, подарил миру Приумножение наук (1605) и незавершенный компендиум научного метода Великое восстановление (Magna Instauratio). Анатомия Меланхолии (1621) Р.Бёртона – глубокое и остроумное исследование психологических отклонений, свойственных несовершенной природе человека. Левиафан (1651) Т.Гоббса остается памятником политической философии. Другой важнейший прозаик того периода – Томас Браун; он разделял сомнения своего века, но выковал из них стиль, близкий поэтическому, который содействовал утверждению благородства духа при всей способности человека ошибаться.
